— Да, — послушно ответил Грейв, — но все в порядке, я…
— К счастью, прошла не слишком глубоко, — казалось, Гвен говорит сама с собой. — Вам больно ходить?
— Э-э-э… нет.
— Держите, — она вздохнула и передала ему в руку свечу, а затем извлекла из корзинки небольшой пузырек темного стекла.
— Что это? — напрягся Грейв.
— Это должно остановить заразу… если еще не поздно.
Грейв фыркнул.
— Миледи, я долго пробыл в морской воде — поверьте, соль изгоняет любую заразу.
— Не мешайте мне, — она даже не взглянула ему в лицо, напряженно сдвинув брови.
Грейв послушно сцепил зубы и постарался не произнести ни звука, пока она обрабатывала рану мерзко пахнущим жгучим средством. Боль была адская, и особенно обидно было ее ощущать после того, как она утихла, успокоенная горячей ванной. Не произнес он ни звука и тогда, когда склонившаяся над его коленом женщина туго перевязывала рану: теперь ему было почти не больно, и он с тайным удовлетворением наблюдал за тем, как часто бьется тонкая синеватая венка на ее красивой шее, как выступают под тканью халата острые лопатки при движении рук, как струятся по спине скрученные жгутом золотистые волосы, как дивно ложатся на благородные скулы тени от длинных ресниц в бликах огня… как прекрасны изумрудные глаза, обращенные к нему, в то время как она… что-то спрашивает?
Грейв опомнился и понял, что леди Ройз чего-то ждет от него.
— Что?..
— Я говорю, что теперь вам надо лечь на живот, чтобы я смазала вам синяки на плечах.
— А?.. — ужаснулся он. — Нет, я не могу… это…
— Ложитесь, — велела она сердито, — это совсем недолго. Я сейчас закончу, и можете идти, куда собирались… хоть прямиком в свое Зазимье.
— Но…
Она больно ткнула его тонким пальчиком в плечо, и теперь уже он зашипел от боли, потирая потревоженный синяк. Бросив на нее укоризненный взгляд, он послушно расшнуровал ворот туники, а затем, ужасно смущаясь, лег лицом в подушку, которая источала тонкий чарующий аромат — в точности такой, какой исходил от ее волос, когда ему улыбалась удача и леди Ройз вдруг оказывалась в восхитительной близости. Почувствовал, как женские руки оттягивают край ворота, освобождая плечи, ощутил прикосновение ласковых пальцев к своей коже… вздрогнул и замер, стараясь не дышать. Даже вонь адского снадобья, которым леди Ройз смазывала его синяки, не могла испортить тех волшебных минут, когда подушечки нежных пальцев скользили по его обнаженной коже. Грейв хрипло выдохнул, закрыл глаза и полностью растворился в божественно приятных ощущениях, мысленно вознося молитвы Пресвятой Деве, чтобы эти сладкие минуты не заканчивались никогда…
Глава 12. Неожиданное предложение
Гвен проснулась от яркого света, заливающего комнату сквозь не закрытое ставнями окно. Должно быть, уже позднее утро, а может быть, и день, но она чувствовала, что не выспалась. Заснуть ей удалось лишь когда за окном уже начинал заниматься рассвет.
Со двора доносились негромкие звуки мирной замковой жизни: где-то в отдалении ритмично стучали топоры, у колодца перебрасывались словами девушки-служанки, скрипели колеса тележек, перевозящих снедь из кладовых в кухню; сквозь всю эту суету в узкое окно спальни просачивался мерный шум морского прибоя. Будто и не было вчерашней кровавой битвы, будто хозяин замка не был низложен и заключен в собственную темницу в ожидании королевского суда…
Гвен вздохнула и повернулась на бок, рискнув посмотреть на лежащего рядом мужчину. Он лежал в той же позе, в которой заснул на исходе ночи, когда она смазывала багровые вспухшие ушибы на его плечах. Надо признать, она проделывала это долго, неприлично долго, будто было недостаточно просто нанести мазь ровным слоем на ушибленные места. Но ей очень понравилось прикасаться к нему, а уход за раненым был единственным поводом, который позволял ей сохранять хотя бы видимость благопристойности. Поэтому она слишком уж увлеклась и пропустила момент, когда мужчина, которого она пыталась лечить, самым беззастенчивым образом заснул прямо у нее в кровати. Ей даже пришлось самой стаскивать с него сапоги!
Стараясь не дышать, Гвен осторожно приподнялась на локте и заглянула под приспущенный ворот смятой туники Грейва, осматривая синяки. Сегодня они выглядели уже не багровыми, а скорее синевато-черными, но нездоровые внутренние отеки вроде бы стали меньше, за исключением особо обширной области на левом плече. Правда ее было не разглядеть под одеждой… Рана на бедре тоже беспокоила Гвен, но осмотреть ее, не разбудив Грейва, не представлялось возможным.