— Прости, любовь моя, наше время вышло. Я должен позвать оруженосца, чтобы он помог мне облачиться в доспехи. Чем меньше любопытных глаз…
— Не продолжай, — Гвен не дала ему закончить. — Я ухожу.
Сама она не ощущала более никакой неловкости из-за того, что об их связи станет известно, однако он был прав: время любви вышло, настало время войны. Она не должна отвлекать своего защитника от воинского долга.
Дрейк вздохнул и склонился к ее губам. Тепло его невесомого поцелуя слегка согрело заледеневшее от страха сердце, и Гвен позволила себе обнять жениха за шею.
— Ты должен победить, — шепнула она, прижимаясь к нему всем телом.
— Я знаю, — он слегка отстранился и едва заметно улыбнулся, все еще обнимая ее стан. — Так и будет, любовь моя. И помни о своем обещании: ни шагу из укрытия. Я буду посылать к тебе гонцов с вестями так часто, как только смогу.
— Благослови тебя господь, Дрейк, — прошептала Гвен. — Вернись ко мне живым.
Он отступил на шаг, с усилием разрывая объятия; дрожащей рукой она осенила его крестным знамением и стремительно вышла из опочивальни — раньше, чем он сумел разглядеть ее слезы.
Совет держали наскоро.
— Основная часть войска примет бой далеко за насыпью. По два отряда прикроют авангард с флангов — но это все, на что мы можем рассчитывать, увы. Командование правым флангом возьмет на себя сир Герберт Мейер, — Грейв искоса взглянул на рыцаря, хранившего невозмутимое спокойствие. — Левый остается тебе, Проныра.
Арчибальд Хейл сложил губы в небрежную улыбку:
— Почту за честь, мой капитан.
— На случай прорыва обороны в замке останутся два десятка рыцарей, — продолжал Грейв. — Сир Вудс, вы отвечаете за готовность укреплений.
— Все уже готово, капитан, — коротко кивнул Вудс. — Снаряды для требушетов, пращи, смола, промасленные стрелы, дрова для костров…
— Отличная работа, сир, — похвалил Грейв и нашел глазами Зануду. — Питер, ты тоже остаешься в замке. На случай поражения…
— Никаких поражений! — возмутился Вудс, но Грейв лишь бросил на него мрачный взгляд.
— …на случай поражения: возьми несколько людей, которым доверяешь. Ты должен будешь вывести леди Ройз из замка по подземельям и укрыть ее в Предгорьях — пока не придет подмога от короля.
— А она придет? — лениво пожевывая соломинку, уточнил Ригер.
— Непременно, — холодно ответил Грейв, хотя на самом деле не был так в этом уверен. — Зануда?..
— Вас понял, капитан, — уныло ответил его соратник. — Но вы разделяете нас — это нехорошо.
— Разделяю, но ненадолго, — Грейв попытался подбодрить его улыбкой. — Как только одержим победу, мы вновь воссоединимся. Вопросы?
— Кхм, — вновь подал голос Ригер, почесав белобрысый затылок. — Не хотел бы, чтобы меня приняли за Зануду, но… почему просто не дождаться подмоги в замке? Сдерживая осаду, внутри мы будем в большей безопасности, чем в открытом сражении.
— Ты забываешь о людях, которые остались в поселениях. Враги не станут щадить никого: дотла сожгут дома, вытопчут поля, убьют оставшихся крестьян. Мы не можем оставить людей на произвол судьбы.
— Они сами выбрали свою судьбу, — пожал плечами Ригер. — Почему мы должны рисковать из-за них?
— Это люди леди Ройз, и мы обязались их защищать. Кроме того, замок не так уж неуязвим — мы сами недавно брали его, забыл? Любую крепость можно взять числом и мощным ударом. А здесь, в стенах замка, набилось слишком много людей, яблоку негде упасть. Как мы будем вести бой в такой тесноте?
А еще — если подмога от короля и соседей не придет, гибель обитателей замка станет лишь вопросом времени. В открытом бою куда больше шансов победить, несмотря на небольшой перевес в численности врага.
Но об этом Грейв не хотел говорить вслух.
Ригер крякнул и обвел глазами других командиров, словно ища поддержки.
— Что тебя пугает? — Грейв постарался вложить в собственный голос как можно больше вызова.
— Твоя самонадеянность. У них две или три сотни, у нас не наберется и двух.
На Грейва накатило глухое раздражение. Он всегда ценил Ригера за верность и смелость, но сейчас его привычка спорить играла против капитана. Однако сдаваться он не собирался.
— Надо быть всего лишь чуточку яростней, чем наши враги. Трусости я не потерплю.
— В трусости меня никто не смеет обвинять, — здоровяк Ригер вскинул бровь и угрожающе повел могучими плечами. — Вопрос лишь в наших возможностях. Кто знает, на чьей стороне сегодня будет удача. Быть может, мы разобьем их с первого удара, а может быть, придется держать долгий бой. Давай начистоту: когда ты ожидаешь подмогу от короля?