— А как же наши фланги? Они не вступили в битву? Они должны были прикрывать основные войска…
— Вступили, миледи, и уже давно. Теперь нет уже ни флангов, ни авангарда… — мальчишка испуганно сглотнул. — Сплошное месиво.
— Леди Ройз, — подал голос Лесли Вудс. — Вам следует прислушаться к словам капитана и спуститься в укрытие.
— Капитан… жив? — Гвен с надеждой и ужасом вглядывалась в испачканную кровью физиономию парнишки.
— Жив, миледи, — поспешно ответил тот.
— Он… не ранен?
— Не могу знать, добрая госпожа, — мальчишка зачем-то снова упал на колено и склонил голову. — Когда я уходил, был жив и держался верхом на коне.
Гвен вновь сцепила тонкие пальцы. Он жив. Это самое главное. Она не покинет замка, пока еще есть надежда…
Теперь уже никто не мог сказать Гвен наверняка, что происходит снаружи. Все, что она знала — войскам неприятеля удалось прорвать оборону перед земляной насыпью, и штурм замка длится уже третий день. Сира Вудса она не видела с тех пор, как он оставил ее под защитой человека по прозвищу Зануда. От того она ничего не могла добиться: он вполне оправдывал свое прозвище и, вторя заметно состарившемуся за последние дни лекарю Филиппу, неустанно бубнил о том, что госпоже следует быть благоразумной и покинуть замок прежде, чем он будет взят.
Гвен отмахивалась от обоих: от перепуганного насмерть старика и раздражающе назойливого Зануды. Она жадно слушала немногочисленных гонцов, которые изредка приходили от сира Лесли и приносили сухие, безрадостные вести. Снаружи, среди холмов, все еще продолжались разрозненные стычки между вражескими силами и уцелевшими остатками ее гвардии, что успели отступить или укрыться в лесах, а теперь время от времени нападали на неприятеля с тыла.
Основные же силы лорда Мортингера были заняты штурмом. До сих пор стены замка и скромный отряд в двадцать воинов сдерживали нападавших, но Гвен понимала: рано или поздно замок падет под непрекращающимися атаками внушительной армии. Гонцы доносили, что отчаянные смельчаки из стана неприятеля по ночам пытаются засыпать камнями и песком ров, но отважные обитатели замка до утренней зари разбирают завалы под градом стрел, едва ли не по шею в холодной грязной воде. Прошлой ночью, ценой невероятных потерь, буквально по трупам собратьев по оружию, усеявшим дно защитного рва, войска неприятеля прорвались к подъемному мосту, и тогда в ход пошли пращи, смола и горящие стрелы.
К вечеру третьего дня тараны лорда Мортингера пробили подъемный мост. В «загоне» погибло множество вражеских солдат, сокрушенных самоотверженными контратаками защитников, кипящим маслом, смолой и градом камней; но тьма-тьмущая тех, кто напирал сзади и шел по трупам вперед — все никак не заканчивалась.
— Миледи, — выслушав очередного гонца, Питер Зануда переменился в лице. — Теперь уж оставаться здесь равносильно смерти. Через час-другой замок окончательно падет.
— Я дождусь вестей от капитана Грейва, — упрямо качнула головой побледневшая Гвен.
— Миледи… не хочу вас расстраивать, но от капитана уже давно не было вестей. Наша гвардия разбита, и едва ли он мог уцелеть посреди этой бойни.
— Я не верю вам, — она почти беззвучно шевельнула губами. — Он не мог погибнуть. Не мог.
— Миледи… нам следует идти. Прошу вас, не заставляйте меня…
— Подмога!!! — прокричал кто-то снаружи, и за дверью раздались тяжелые шаги бегущего человека. — Подмога!
Дверь распахнулась, и Гвен с затаенной надеждой взглянула на вошедшего. То был рыцарь из вольных, один из тех, что был завербован в ее гвардию после турнира. Гвен даже помнила его имя — но в этот момент ее память словно растеряла все те сведения, что не касались ее возлюбленного Дрейка.
— Подмога? — воскликнула она. — Неужто? Откуда?
— Государь, госпожа, — посыльный рухнул перед ней на одной колено, загремев тяжелыми доспехами. — Королевские штандарты показались на горизонте.
Все внезапно переменилось. Безумие битвы сменилось зловещим затишьем, оглушающий лязг металла — приглушенными ругательствами. Челядь испарилась с замковых дворов, женщины оберегали детей и юных девиц от наводнивших замок уставших, израненных, обозленных солдат.
В кабинете Гвен собрались трое: его величество восседал в ее собственном кресле с высокой спинкой, а перед ним, отделенные от государя большим дорогим столом с полированной столешницей, в широких, обитых пурпурным бархатом креслах сидели враждующие стороны: владелица Волчьего Логова Гвендолин Ройз и ее кровный дядя, лорд Доннел Мортингер.