Того, что ты, прочитав это письмо, узнал обо мне, о нашей семье, не знают ни мои старшие дети, ни мои старые приятельницы: я не любительница выставлять спрятанное в душе на всеобщее обозрение. И написала, может быть, излишне откровенно и подробно лишь с одной целью, чтобы ты понял мотивы всех моих решений, которые продиктованы не больным воображением старухи, а здравым смыслом. Вот поэтому помни о данном мне обещании и прими, пожалуйста, свою часть наследства. Поверь, для меня это действительно очень важно. И последняя просьба: если когда-нибудь мои старшие дети захотят с тобой встретиться или просто связаться, не отказывай им в этом. Они хорошие люди и твои братья.
А теперь прощаюсь. Спасибо, что был добр ко мне. Я дам о себе знать, когда окончательно устроюсь на новом старом месте.
С любовью, твоя мама."
***
Письмо, конечно же, было внимательно прочитано, потом столь же внимательно перечитано и лишь потом отложено в сторону. Однако Егор, словно не веря в реальность происходящего, по-прежнему не мог отвести от него глаз. Неожиданно сильно заломило в висках. Он, надеясь хоть как-то утихомирить боль, прижал к ним кончики пальцев и замер. Через какое-то время, почувствовав слабое облегчение, вновь положил письмо перед собой и еще долго думал о том, что же в нем является правдой, а что игрой явно больного воображения Татьяны Петровны.
Естественно, его поразила откровенность этого послания. Но черт с ней, этой откровенностью, ведь он давно уже не мальчик, да и она не девочка. Никто из них не покраснеет. Только вот из логически последовательного и, он ничуть в этом не сомневался, правдивого изложения событий Татьяна Петровна делала какие-то странные выводы, а в конце письма его, Егора, даже назвала своим сыном!
Ситуация усугублялась еще и тем, что ни о чем подобном он в жизни и не слышал. Реинкарнация? Предположим, она существует. Только предположим, но, чтобы хоть кто-то из живущих на земле людей нашел своего нерожденного ребенка... В такое уж Егор абсолютно точно поверить не мог. Никогда! Конечно, веру человека в реинкарнацию, как пишут в разных умных и не очень книжках, можно объяснить боязнью великой пустоты, осознанием того, что праздник жизни продолжится, но уже без него. Но все это было так далеко от общей картины мира, сложившейся в голове Егора, что, казалось, не могло коснуться его никак и никогда. Но стараниями Татьяны Петровны, выходит, коснулось...
Покопавшись в памяти, он извлек из нее две фамилии докторов, занимающихся этими вопросами: Иэн Стивенсон и Антония Миллз. Когда-то попала ему в руки статья о них. Показалась интересной, поэтому и была прочитана. И что? Ни о чем даже отдаленно похожем, кажется, речи в их исследованиях не было. Нет, никакого наследства от явно больной женщины он получать не собирался. Нехорошо прибирать к рукам то, что ему не принадлежит по праву, да еще и при живых наследниках. Вот только странно, что за все время дружбы с Татьяной Петровной у Егора и мысли не возникало о болезни приятельницы.
Итак, решение было принято. Только как его осуществить, Егор не знал. Видимо, надо было с кем-то посоветоваться. Первым на ум пришел Костя.
- Хочу поговорить кое о чем, только ничему не удивляйся, - предупредил он друга. - Может, дашь дельный совет.
- Валяй, тебе повезло: советы сегодня раздаю бесплатно, - охотно откликнулся Костя, сделал серьезное лицо и приготовился слушать.
- У меня была приятельница, - начал рассказывать Егор. - Очень немолодая приятельница, и...
- Немолодая приятельница? Довольно неожиданно, - улыбаясь, перебил его друг.
- Костя, мне не до шуток, - тут же осадил его Егор. - Слушай. Да, ей уже за семьдесят. Мне нравилось ее общество, ей мое - тоже. Мы долгое время были друзьями. Сейчас она уехала и оставила мне дарственную на квартиру. Шикарную, между прочим, квартиру. Хочу отказаться, но не знаю, ни где она, ни как это сделать.
- Погоди, погоди, - Костя даже замахал руками. - Давай по порядку. Значит, у тебя была приятельница, вы встречались, и... Прости, что не врубаюсь, но все это слишком неожиданно для меня. Я даже предположить не мог, что у тебя изредка случаются отношения со старушками, которые в благодарность за это дарят квартиры.
- Зря я пришел. Пойду, - проговорил Егор сквозь зубы и встал.
- Стой, - Костя схватил его за рукав. - Прости, что-то не то ляпнул. Только ведь ты пришел за советом, так давай во всем разберемся спокойно. Прости еще раз дурака.
Егор снова сел и провел ладонями по лицу.
- Хорошо, успокоились. Выкини глупые мысли из головы и слушай. Однажды я совершенно случайно познакомился с умной и привлекательной дамой. Она очень немолода и одинока. Нам нравилось общаться друг с другом. Она необыкновенная, и с ней интересно всегда и везде: в любом месте, где принято бывать с настоящими женщинами. Недавно мне передали ключи от ее квартиры и письмо. Пишет, что уехала к сестре и сюда уже не вернется. Она вдова. У нее двое детей, живут за границей, а она разделила наследство на троих, так как верит в реинкарнацию и считает, что во мне живет душа ее нерожденного сына.
Егор замолчал: говорить о таком было трудно.
- Да, - удивленно протянул Константин, - дела. А можно мне прочитать письмо?
- Нет, - тут же ответил Егор. - Оно очень личное. Правда, Костя, не стоит.
- И что ты собираешься делать?
- Отказаться, конечно. Она явно нездорова, если делает такой подарок чужому человеку, хотя я никогда не замечал за ней каких-то странностей. Но вот тут загвоздка: надо с чего-то начать, а я не знаю, где она сейчас, как искать ее сыновей, кто ее подруги. Не знаю о ней ничего, кроме места, где работала до пенсии.