Он вернулся домой, а вскоре его забрали в армию. Они, конечно же, переписывались, и письма их были полны милой любовной чепухи, а совместное будущее по-прежнему виделось только в розовом свете. Казалось, ничто не сможет их разлучить, только надо было набраться терпения и дождаться его возвращения. И все еще витающая в облаках Ната, разумеется, дождалась, однако действительность оказалась настолько горькой, что еще долгое время она не могла избавиться от печальных мыслей.
Все последние годы она старалась как можно реже бывать дома, избегая встреч с бывшим другом. Он же, когда узнавал о ее приезде, приходил, подолгу сидел на крыльце, но Ната так ни разу и не пригласила его войти в дом. Поведение Сергея ее раздражало, и однажды она даже решилась поговорить об этом с отцом. Однако тот промолчал, сделав вид, что отношения дочери и Сергея его не касаются. После этого случая Ната решила, что, может, так и правильно: сама не маленькая девочка, самой и разбираться. Хотя, если говорить честно, разбираться уже давно было не в чем.
Как-то незадолго до окончания учебы она, приехав на каникулы домой, все же столкнулась с ним возле магазина. Сергей преградил ей дорогу.
- Ната, - проговорил он тихо и осторожно взял ее за руку, - давай встретимся, мне надо все объяснить...
Она не отняла руки сразу, потому что просто-напросто не нашла сил, чтобы это сделать, ведь тепло ладони Сергея, когда-то до боли знакомой и самой родной, всколыхнуло в ней еще не забытые чувства. Трудно было заставить себя отступить хоть на шаг, но она все же это сделала, а потом впервые за годы, прошедшие со дня их расставания, открыто посмотрела в глаза бывшего друга.
- Я хотела бы никогда сюда не возвращаться, но не могу оставить родителей. Ты ведь об этом знаешь?
Сергей слегка кивнул головой, соглашаясь.
- Знаю.
Конечно же, он знал. Вот только оба знали и кое-что другое: все годы, пока она училась, он помогал родителям и с огородом, и с ремонтом старенького дома, и с десятком других дел, с которыми старики не могли уже справиться сами. Она несколько раз пыталась убедить отца отказаться от этой помощи, но тот лишь недовольно махал рукой и молча выходил из комнаты. Как отец смог поладить с человеком, который обманул его дочь, так и осталось для Наты загадкой.
И она ответила давным-давно приготовленной фразой:
- Сережа, пора забыть о том, что было. Я забыла, забудь и ты.
Девушка обошла продолжавшего стоять на ее пути Сергея и пошла прямо по улице, совершенно забыв, куда и зачем шла. Задерживать ее он не стал.
Все когда-нибудь да заканчивается, вот и студенческие годы Наты остались в прошлом. Вскоре после ее возвращения в доме появился Сергей. Не дожидаясь приглашения, он прошел на маленькую кухоньку и сел возле стола на то самое место, на котором ни единожды сидел в те давние времена, когда был почти своим в этом доме. Ната же так и осталась стоять у плиты. Оба молчали. Молчание нарушил Сергей:
- Садись, давай поговорим, наконец.
Нате показалось, что он не совсем трезв, но, не возразив, она села напротив. Поговорить, и вправду, было надо.
- Слушаю, - произнесла Ната, не глядя на него.
- Я хотел все объяснить, уж и не надеялся...
Сергей замолчал и нервно потер одной ладонью другую. Эту его привычку Ната помнила с детства, и ей стало жаль и себя, и его, так и не сумевших забыть все, что между ними когда-то было.
- Говори же, - поторопила она гостя, потому что хотела как можно скорее закончить этот тяжелый разговор.
- Я никогда не хотел, чтобы все так случилось. Ты мне веришь?
Почему-то для Сергея было очень важно, чтобы она поверила, как будто ее вера могла бы хоть что-то изменить. Ната кивнула головой.
- Конечно, верю и всегда верила, - тихо проговорила она.
- Я сам не понял, как все произошло: мы с друзьями в увольнительной, немного выпивки, потом какие-то девушки... И я почему-то решил, что буду выглядеть полным лохом в глазах ребят, если откажусь от той, которая тебе уже в штаны готова залезть. Потешались бы до конца службы, там это умеют. Я думал, к нам с тобой это никакого отношения не имеет: минутное развлечение, только и всего. Думал, что ничего в этом страшного нет, что все так живут: одних любят и от всего дурного оберегают, а с другими иногда со скуки развлекаются. Врать не буду, я с ней встречался еще несколько раз.
И знаешь, как-то писал тебе письмо и подумал, что никогда ни в чем тебя не обманывал, а тут приходится. Противен стал сам себе и понял, что эта грязь будет со мной до конца жизни. Я не пытаюсь оправдываться, я только хочу рассказать о том, как оказался полным идиотом. Встречи, конечно же, прекратил. Я тебя, кажется, с пеленок любил и терять не собирался, но она забеременела. Потом стала регулярно, как на работу, приходить к части и демонстрировать свой растущий живот. Все, конечно же, обо всем узнали, пошли разговоры, дошло и до начальства. Мне, как ты понимаешь, ни единожды промывали мозги, и я опять поступил как идиот. Решил, что женюсь и сразу же разведусь, буду платить алименты. А ты поймешь и простишь, потому что любишь сама и веришь, что и я тебя люблю по-прежнему. Вместо мозгов у меня, видимо, всегда были опилки...
Сергей обхватил голову руками и глухо застонал. Ната не хотела видеть его таким, не хотела думать о том, что он писал ей полные любви письма до самого возвращения из армии, не хотела вспоминать о звонке отца, от которого и узнала, что Сергей вернулся домой не один. Зачем же сейчас этот разговор, эти объяснения произошедшего с ним, если не существовало даже маломальской возможности хоть что-то изменить? Кому от его откровений стало легче? Неужели он до сих пор уверен, что ради своего желания можно легко переступить через все?
Ната хотела было попросить Сергея уйти, но в этот момент услышала незнакомый голос.