— Не надо подходить к нему слишком близко… — произнес Кром, все еще стоящий рядом. — Мало ли что может произойти…
— Он что, мутант?.. — спросила я, не сводя глаз с мертвого зверя и на всякий случай делая шаг назад.
— Все может быть… — уклончиво ответил тот.
— Как ты умудрился разделаться с ним одним выстрелом?.. — обратилась я к Коту. — Ведь в этом звере было уже не менее двух десятков пуль, но он на них даже внимания не обращал, а тут сразу…
— Просто моя пуля была из серебра… — отмахнулся тот.
— Из какого?.. — не поняла я.
— Из настоящего, того самого, у которого есть порядковый номер в таблице Менделеева.
— Но как же… — я была по-настоящему растеряна.
— А вот так, и понимай, как хочешь… — Кот убрал оружие в кобуру. — Мы парни запасливые.
— Этот зверь — он что, оборотень?.. — подобное не укладывалось у меня в голове. — Но как же так… Все разговоры на ту тему — это просто легенды, в действительности их не бывает! И потом, оборотни, как утверждают, только в полнолуние появляются!..
— Не стоит верить устоявшимся стереотипам… — буркнул Кром. — Всякую ерунду читать не надо, и голливудские ужастики без меры смотреть не стоит.
— Погодите… — все еще не могла успокоиться я. — Так это зверь… Он что, после смерти должен изменить свой облик? Сейчас начнет превращаться в кого-то иного?
— Говорю же — не все так однозначно… — недовольно покосился на меня Кром. — И потом, слишком много вопросов.
— Но…
— Кот… — не обращая на меня внимания, тот повернулся к Коле. — Кот, надо бы клиента упаковать.
— Это мы враз, сейчас принесу, что требуется. Ника, пошли в дом, не стоит тебе тут оставаться… — и молодой человек направился к дому, а мне, в свою очередь, не оставалось ничего иного, как пойти вслед за ним.
Когда я зашла в дом, Петр только что закончил осматривать Идальго, который с трудом одевался, и явно был раздосадован полученным переломом.
— Ран, как таковых, на теле у парня нет, но полно синяков, шишек и царапин… — докладывал Петр, обращаясь к Стасу. — Потрепало парня крепко. Ключица сломана в двух местах, я сейчас шину наложу, руку зафиксируем.
— Стас, я не ожидал, что накосячу… — Идальго был по-настоящему расстроен. — Ты же меня знаешь…
— Да уж, у нас здесь скоро будет что-то вроде походного лазарета… — невесело усмехнулся тот. — Идальго, что ж, бывает, никто от нас не застрахован от поломок, и я сейчас — наглядный тому пример. Но все одно вы, ребята, молодцы — такого зверя уложили. Надеюсь, он был один. Ника, что скажете?
— Я ничего такого не чувствую… Похоже, зверь, и верно, был одиночкой.
— Ну, в нашем положении и это уже неплохо. Осталось дождаться, когда появится связь.
Остаток дня прошел без происшествий. Дождь за окном то шел, то вновь прекращался, наводя тоску и уныние. Что же касается убитого зверя, то Кот с Кромом вскоре притащили к крыльцу большой мешок из какого-то жесткого материала, похожего на резину, тщательно упакованный и перетянутый ремнями. Понятно, кто находился внутри. К счастью, в дом мешок заносить не стали — пусть полежит рядом с крыльцом, вряд ли кто-то вздумает покуситься на такое сокровище.
Мужчины говорили немного, больше общались меж собой, но к этому времени мне и без того стало понятно, что под мирным названием комитета по исследованиям природных явлений скрывается куда более серьезная государственная структура. Интересно, что именно они изучают? Пожалуй, мне только и остается, как вспомнить Шекспира, и его бессмертное: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам». По всей видимости, кое-чем из изучения того, что «и не снилось мудрецам», этот самый комитет и занимается.
Вечером, вернее, уже ночью, прекратился дождь, тучи ушли, небо прояснилось, и через недолгое время у нас наконец-то появилась долгожданная связь. Хорошо, одной проблемой меньше, надеюсь, завтра нас отсюда заберут.
Однако меня ждал неприятный сюрприз: не знаю, какое чудо тому виной, но на экране моего телефона высветились сообщения от бабушки — надо же, а я-то думала, что нахожусь вне зоны действия сети! Как я и предполагала, она все еще не могла смириться с отменой свадьбы, но то, что она написала мне в этот раз, вызвало у меня если не шок, то нечто похожее. По утверждениям бабушки, Игорь, этот благороднейший человек, решил отозвать свой отказ от свадьбы и все еще мечтает жениться на мне. Как писала бабушка — мол, не знаю, моя безголовая внученька, что именно ты вбила в свою пустую голову, но этот прекрасный молодой человек тебя, и верно, любит, иначе бы не стал терпеть твой скверный характер и более чем неразумные поступки. Более того: он великодушно согласен заявить во всеуслышание, что э-э… некие шероховатости с переносом свадьбы произошли по его вине, в чем он бесконечно раскаивается.