Ближе к вечеру мы наткнулись на неприятную находку — среди травы и мха белели человеческие кости. Я сидела немного в отдалении, пока мужчины осматривали все вокруг. Надо сказать, что и мне на глаза попались кости, валявшиеся в кустах и высокой траве — похоже, они были растасканы мелкими зверями. Вообще-то мне, как капризной городской барышне, следовало бы упасть в обморок от подобного зрелища, только вот в нашей ситуации это выглядело бы довольно глупо, а Кром, чтоб привести меня в себя, без сомнений, вылил бы мне на лицо всю воду из своей фляжки, не пожалел бы… А впрочем, если бы он даже и сделал это, то ничего страшного в этом нет — вся моя косметика осталась в гостинице вместе с остальными вещами, а заодно и с тем кольцом, которое подарил мне Игорь. Надо было бы оставить ту ювелирную безделушку дома, но в день побега я никак не могла уйти из дома без этого украшения на пальце — за этим зорко следила бабушка, а в тот день мне никак нельзя было вызвать у нее хоть какое-то подозрение… Тьфу ты, нашла место и время, чтоб вспомнить то, о чем лучше не думать!
— Этот бедолага здесь, похоже, погиб не менее года назад… — протянул Кром, когда мужчины подошли ко мне. — Никаких документов не нашел, так что ничего конкретного об этом человеке сказать не могу. Карабин у него был неплохой, да и ухаживал мужик за ним неплохо — хотя ствол уже покрылся ржавчиной, я все же без особых усилий передернул рукоятку затвора. Мужчина, кстати, от кого-то отстреливался — тут неподалеку можно найти пустые патроны.
— Я видел штуки четыре… — заметил Кот. — Но если хорошо поискать, то наверняка можно найти еще.
— Нападение?
— Очевидно.
— А причина смерти какая?
— Тут я ничего сказать не могу, для этого патологоанатом нужен.
— Знать бы еще, кто на него напал — зверь или человек?
— Думаю, что не человек. Вот, смотрите… Узнаете?
В руках у Крома был небольшой мешочек из черной кожи, чуть пахнущий табаком, и точно такой же мешочек я видела сегодня утром, только тот был набит самородным золотом.
— Так это же…
— Совершенно верно… — согласился Кром. — С высокой долей вероятности могу предположить, что это и есть тот старатель, который намыл столько золота. Кстати, в этом мешочке золота нет, есть лишь остатки табака.
— Так что же получается — брат старосты убил этого человека?.. — растерялась я.
— Не думаю — о пропавшем охотнике говорят как об очень порядочном человеке. Скорей всего, он нашел этого беднягу раньше нас, и забрал золото. Вполне логично…
— Тогда непонятно, кто убил старателя?
— Возможно, это было нападение какого-то животного — в ином случае золото бы здесь не оставили… По-сути, перед нами обычная история о человеке, пропавшем в тайге.
Перед тем, как покинуть это место, мы собрали человеческие кости и закопали их в небольшой ямке — не стоит оставлять беднягу без погребения. Ничего, когда вернусь домой, то в церкви поставлю свечку за упокой его души.
К тому времени, когда солнце собралось уходить за горизонт, мы прошли по гребню высокой сопки и остановились на ее вершине, любуясь зрелищем, представшим перед нами, благо обзор оттуда был на пару десятков километров — поросшие лесом сопки, бурые утесы, зеленые равнины, и над всем этим чистое голубое небо… Прекрасный вид, дикое приволье, удивительная, необычная красота, захватывающая дух, от вида которой забываешь даже об усталости. Я смотрела на эти первозданные, не тронутые цивилизацией места, какими они уже были тысячи лет назад, и понимала что здесь, кажется, ничего не изменилось с момента сотворения мира. У меня не было слов от величия того, что я вижу перед глазами. А еще здесь я ощутила, что мы находимся в самом настоящем безлюдье, где можно бесследно пропасть, и человек здесь никто, просто молекула…
— Красота какая… — выдохнула я.
— Сам не налюбуюсь нашей сибирской природой… — согласился Кот. — Когда я вижу такое, то мне становится по-настоящему жаль тех, кто никогда не увидит подобное…
— Эмоции оставляем при себе и не задерживаемся… — подал голос Кром. — Немного спустимся вниз — и там расположимся на ночевку, тем более что вечер близко.
Значит, в ближайшее время отдохнем, и хочется надеяться, что идти к месту отдыха нам недолго. Так и оказалось — очень скоро мы подошли к зимовью, которое находилось в распадке между двух небольших сопок, поросших сосняком. Судя по виду избушки, она была сооружена когда-то очень и очень давно, причем ставили ее на совесть, обстоятельно и из толстых бревен. К сожалению, сегодняшний вид строения не вызывал добрых чувств — прохудившаяся крыша, пустые маленькие оконца, входная дверь наполовину приоткрыта… Зрелище, надо сказать, печальное. Кот, сбросив с плеч рюкзак, проскользнул внутрь избушки, и очень скоро вновь появился на крыльце.