— Хм… — трудно было сказать, поверил мужчина тому, что сказал Кром, или нет. — Интересно. Пропавшим был ваш отец?
— Нет, младший брат моей матери. Они были очень привязаны друг к другу, потому как другой родни у них не было. Наверное, именно потому моя мать все еще надеется, что он жив.
— Понятно… — мужчина немного помолчал, повернулся и собрался, было, идти, но Кром его окликнул.
— Яков Иннокентьевич, вы бы вернули наши вещи.
— Посмотрим… — и мужчина, не оглядываясь, пошел прочь.
— Интересно, вернет он наши рюкзаки или нет?.. — вздохнула я.
— Ага, как же, жди… — вздохнул Тимофей Михайлович. — Наверняка ваше добро уже свалили в одну кучу, прикидывают, что им сгодится, а что нет.
— Не понимаю…
— Да что там не понимать? Они тут живут, за пределы Серых озер не высовываются, а ведь одеваться-обуваться во что-то надо, тем более что магазинов рядом нет. Вот с тех, кто тут оказывается, одежду и снимают — она тем беднягам все одно уже без надобности.
— Кто — они?
— Знал бы точно — сказал.
— Ох ты ж, как неожиданно-то… — проворчал Кот. — Только меня все происходящее почему-то не удивляет.
— В смысле — без надобности?.. — не поняла я.
— А это в прямом смысле этого слова и понимай… — кажется, Тимофея Михайловича рассердила моя непонятливость.
— Этот самый Яков Иннокентьевич — он кто такой?.. — продолжала спрашивать я.
— Да я точно не скажу… — подосадовал охотник. — Не думаю, что он тут главный, но, похоже, что командует тут все же он. Как хотите, так это и понимайте.
— Так тут еще кто-то есть?
— Похоже, да, но я их не видел. Сижу тут уже давно, силы на исходе. В этом месте из тебя словно жизнь высасывают, и задерживаться тут не стоит… Ох, ребятки, не надо вам было сюда приходить!
— Кром, а ты говорил о пропавшей экспедиции…
— Нет, у меня там никакого родственника не было… — отмахнулся тот. — Чистой воды импровизация. Просто вспомнил о том, что здесь ранее уже исчезали геологи. Не думаю, что этот тип нам поверил, но у меня создалось впечатление, что мои слова его несколько удивили.
— А если он поинтересуется именем того родственника?
— Что-нибудь придумаю.
— А эта девица, с клыками… Кто она такая?.. — спросил Кот. Похоже, особа с острыми когтями произвела на Кота незабываемое впечатление.
— Если б тут вашей девушки не было, я б сказал, кто она такая… — пробурчал охотник. — Только от моих слов у вас уши в трубочку свернутся.
— Это понятно, а что еще можете сказать о ней?
— Да век бы ее не видеть!
— Это само собой, но все же хотелось бы поподробней.
— Я, конечно, могу ошибиться, но, похоже, это дочка того мужика, этого самого Якова Илларионовича.
— Дочка?! Да как такое может быть?
— А я откуда знаю? Наверное, из-за папашиных грехов такой уродилась.
— Тут, скорей всего, мутация… — протянул Кром.
— Красавица, верно?.. — поморщился Тимофей Михайлович, не обращая внимания на слова Крома. — Как ее увижу, так руки прямо чешутся взять ружье и влепить полный заряд картечи.
— Вообще-то ее отец не Илларионович, а Иннокентьевич… — поправила я.
— Один хрен… — отмахнулся мужчина. — Я до сегодняшнего для и не знал, как его звать, да и сейчас не узнал бы — не расстроился. Со мной он до разговоров не сподобился, а вот вы его заинтересовали. И его доченьку тоже. Она, чтоб вы знали, до мужиков охоча, и если на вас глаз положила, то, парни, завидовать вам не стоит.
— У нас другие предпочтения… — поморщился Кот.
— Еще бы интересовали они тут кого, эти ваши предпочтения, до них здесь никому и дела нет.
— Имя у нее странное — Ананке… — хмыкнул Кот. — Я такого раньше никогда не слышал.
— Насколько мне помнится, Ананке — по древнегреческой мифологии это божество необходимости, неизбежности и предопределенности свыше… — произнес Кром. — Или что-то вроде того. Интересно, кто ее назвал таким именем?
— Наверняка родители и назвали, только вот хотел бы я посмотреть на мамашу этой заразы… — проворчал Тимофей Михайлович.
— Да, любопытно было бы… — согласился Кром. — Но пока что поговорим о другом. Николай Тимофеевич, расскажите, что поведал вам Никита, тот умирающий парень, и как вы сами тут оказались. Надо же как-то определиться, где мы оказались…
— Сказал бы я, где мы все сейчас находимся, да вашу девушку пугать не хочется… — отозвался охотник. — Из того, что Никита рассказал, я половину не понял — что уж там греха таить, с образованием у меня не очень. Кроме того, вначале решил — все, что он мне сказал, ему просто привиделось, однако по здравому размышлению все же решил проверить, так это, или нет…
По словам Никиты, его с товарищем пригнали сюда те самые звери, очень похожие на волков. Было утро, когда четверка этих зубастых хищников появилась возле старателей — те в это время как раз начали промывать речной песок, а свое оружие оставили в стороне, прислоненным к стволу высокого дерева, так что сопротивления хищникам молодые люди оказать не смогли. Правда, товарищ Никиты попытался, было, схватиться за ружье, но дело кончилось тем, что ему прокусили руку и раздробили кость, и более старатели предпринимать хоть что-то не решились. Дело кончилось тем, что волки окружили Никиту и его товарища, так что парни были вынуждены идти с ними. Дорога заняла почти весь день, только к вечеру молодые люди пришли сюда, к этой скале, причем товарищ Никиты уже еле передвигал ноги. Вначале друзья сидели вместе, а затем товарища Никиты куда-то увели, и больше он его не видел.
По словам старого охотника, об остальном Никита говорил одно — это место не для людей, дескать, там что-то связанное с космосом. Мол, когда-то пришельцы были на нашей планете, но покинули ее, а эти, которые находятся здесь, то ли задержались, то ли их оставили, то ли не смогли улететь, то ли еще у них что-то стряслось, и теперь они живут здесь, высасывая из людей жизнь…
— Простите, но это чушь!.. — не выдержала я. — Причем полная!
— Что Никита мне сказал, то я вам и повторяю… — обиделся Тимофей Михайлович. — Я тоже вначале ему не поверил, а потом, когда поразмыслил хорошенько над тем, что он мне сказал… В общем, если даже парень сказал только половину правды, то и этого хватит.
— А как он сбежал отсюда?
— Сумел… — уклончиво ответил охотник, бросив на меня короткий взгляд. — Это я вам потом расскажу.
— Вы как сюда попали?
— Я, старый дурак, ошибся, и эти же волки меня сюда пригнали… Ох, старость — не радость.
— А что Никита еще успел сказать?
— Много чего бессвязного, что помню — вам расскажу, а вы сами разбирайтесь, есть в этом какой-то смысл, или нет.
— Так рассказывайте, мы ждем…
Позже мы сидели и молчали, обдумывая то, что нам рассказал старый охотник. Конечно, там много чуши, но если отбросить всю словесную шелуху, то лично мне эта история совсем не нравится. Так и подумаешь — а может, не нужно было убегать от Игоря? Но стоит вспомнить его жестко-приказной тон и бесконечную уверенность в том, что я от него некуда не денусь, а для этого надо всего лишь дать понять, что я никто, а он — мой хозяин… Нет уж, спасибо, здесь, может, и есть шанс выжить, а вот от Игоря не удрать — этот паук добычу из своей сети никогда не выпустит, будет тянуть соки, пока не получит все…
От раздумий меня оторвал голос Крома.
— Ника, вот что: раз я сказал, что ты моя невеста, то от меня не отходи, держись рядом. На всякий случай.
— Хорошо.
— Заодно можешь и страстную любовь изображать… — хохотнул Кот.
— Это как получится… — улыбнулась я.
— Ты уж постарайся!
— А я-то, грешным делом, решил, что вы двое, и верно, жених с невестой… — вздохнул Тимофей Михайлович. — Ошибся я, значит… Так что ж ты, девка, с парнями пошла невесть куда? Это ж опасно!