– Тебе осталось потерпеть совсем чуть-чуть, скоро, поверь, ты попадёшь туда, куда мечтают попасть все правоверные.
– Скажи мне, Бадр, моя смерть будет не напрасной?
– Разве я когда-либо обманывал тебя, Мустафа! – рассердился Каддури. – Не сомневайся, поступки героев будут воспеты потомками!
– Прости меня, отец. – Мустафа обнял Бадра, и тот погладил его седую голову.
– Я надеюсь, моя жертва позволит Абаль вернуться домой.
– Я тоже на это надеюсь, сын мой. А теперь я должен покинуть тебя, Вагиз даст тебе подробную инструкцию, слушай его внимательно, любой твой просчёт может стоить жизни моей дочери.
– Я не подведу вас, клянусь Аллахом!
В комнате Ника на всю громкость играла композиция Imagine Dragons, с нижнего этажа кричал отец.
– Немедленно выключи, ты дом разрушишь своей дебильной музыкой!
Ник прибавил громкости на музыкальном проигрывателе, чтобы не слышать криков отца. Сегодня, как считал Ник, был величайший день, он поставил на зарядку дополнительную батарею, а это могло означать лишь одно, он впервые сможет одолеть Доунсона! Того самого Доунсона, получившего невероятную популярность в школе за счёт тех самых репортажей, которые он начинал вести с самого первого класса. «Вот моя первая в жизни подруга Мэри, вот мой первый школьный обед, вот моя первая школьная драка, первый враг, первая пятёрка, первая двойка, первый гол в ворота соперников, первый вызов родителей в школу, вторая школьная подруга Доунсона». И всё же не слава другого беспокоила Ларсена. Кристина, так долго встречавшаяся с ним, променяла его на более удачливого, более популярного одноклассника. Он хотел вернуть её во что бы то ни стало, та любовь, которая жила в его юном сердце, до сих пор тлела и просила пламени.
Деньги, которые он копил целый год на новый мобильник, были потрачены им вчера вечером, в интернет-маркете на аккредитованный билет для блогеров! Пропуск в Букингемский дворец был для него билетом в рай. Теперь вся надежда на камеру, которую он одолжил на время, правда, и без спроса у своей старшей сестры. Единственной проблемой была изношенная батарея, которой хватало заряда всего на несколько минут.
– Ты чего, с ума сошёл?! – Отец ворвался в комнату с криками, окно было раскрыто, младшего Ларсена в комнате уже не было.
– Мистер, не подскажете, который час? – обратился с вопросом к прохожему Ник.
– Ты, парень, видимо, сбрендил? – ответил вопросом на вопрос пожилой человек.
Ник вспомнил, что все часы в городе идут вспять. Он дозвонился в одно местное такси.
– Это такси?
– Да, – ответил оператор.
– Седьмой переулок улицы Стоун, дом восемь.
– Куда направляетесь?
– Букингемский дворец.
– Заявки на Букингемский дворец не принимаем! Слишком много транспорта, не проехать.
– Тогда как можно ближе к нему, и неважно насколько!
– Хорошо, тогда ожидайте, таксист свяжется с вами.
Ник по привычке взглянул на таймер, который обнулился и показывал время, не соответствующее действительности.
– Что же, ничего не поделать, придётся смириться.
Спустя несколько минут к восьмому дому по улице Стоуна подъехало такси зелёного цвета. В приоткрытом окошке показалась кудрявая голова индуса с белоснежной улыбкой.
– Поближе к Букингемскому?
Ник махнул головой, сев в такси.
Вокруг Букингемского дворца собралась уйма народу, в их числе были репортёры, видные мировые деятели, политики, звёзды шоу-бизнеса, представители различных религиозных конфессий, а также крупные промышленники. Все они ожидали совета, который должен был начать свою работу сразу после того, как прибудет главный действующий персонаж – Константин Шох. Первую линию от дворца ограждали стражи правопорядка – полицейские. Здесь дозволено было находиться всем без исключения. Следующий периметр, расположенный чуть ближе к главному зданию, был под присмотром военных. Сюда пускали лишь тех, кто прошёл проверку, в основном здесь находились журналисты. Сразу за основным периметром стоял кордон из вооружённых королевских гвардейцев – они пропускали только членов совета, коими были лидеры своих стран.
– Пропустите нас, мы должны встретить нашего директора!
– Вашего директора? – с удивлением отвечали другие репортёры, глядя на двух неопрятного вида журналистов в потрёпанных костюмах.
– Именно нашего, многоуважаемого, почтенного господина Шоха.
– Мы журналисты «Иллюмити ньюс», – провозгласила неутомимая мисс Розье.
Макс Ленс протянул свои документы военному, и тот, удостоверившись в их подлинности, открыл им путь.