– Что это?
– На прошлой неделе нашим врачам удалось выкрасть медицинскую диаграмму Хуаня. Теперь мы знаем, с какой частотой бьётся его сердце, вам необходимо всего лишь направить резонатор на грудь председателя.
Народные представители находились в главном здании собрания, обсуждая дальнейшую экономическую и политическую стратегию в отношении России, а также вели ожесточённый спор по преодолению экономического кризиса. В ходе обсуждения предлагалось даже отменить олимпиаду.
Канг Ли сильно вспотел, в его руках находилось то самое, переданное ему Сюином устройство. Канг вспоминал свою прежнюю жизнь, свои лишения, муки матери, а также мистическую смерть своих братьев. Ему помнились года, когда он, будучи студентом, подрабатывал ночью на мучном заводе, загружая огромные фуры мешками с мукой. Сквозь видения своей нищей юношеской жизни он видел в перспективе другую, шикарную, великолепную жизнь властителя одной из самых могущественных стран мира. Стать властителем он мог, только превратившись в подлеца, такого же подлеца, как и генерал Сюин. Для этого ему необходимо было убить того, кого любил и кем восхищался китайский народ. «Как же она сладка, как желанна, – думал про себя Ли. – Власть не сахар, и всё же слаще, власть не вино, и всё же больше пьянит, власть не красивая женщина, и всё же намного желаннее».
После всех выступивших представителей на трибуну поднялся председатель Китайской Народной Республики Ки Хуань. Сгорбленный тощий человек в помятом сером пиджаке заговорил так, словно на трибуне находился сам Геракл. Его грубый сильный голос заставлял вздрогнуть даже самого стойкого человека.
– Я говорю вам, дорогие мои товарищи, что великий Китай никогда не пойдёт на поводу мирового капитала, мы самостоятельны, мы независимы, мы горды тем, что у нас есть наш трудовой народ, народ-победитель, который не отступит ни перед чем. Мы пойдём в светлое будущее дорогой победителя, выстеленной честным трудом, трудом свободного человека, а не раба!
Зал оживился, забурлив, послышались многочисленные аплодисменты, народные представители ликовали.
«А что, если Сюин не прав, что, если политика и курс Ки верны, а что, если мы все ошибаемся, жестоко ошибаемся, а что, если при моём правлении жизнь в стране ещё больше ухудшится? Ещё секунда, и он сойдёт с трибуны, а завтра я окажусь там же, где и был вчера. Он не доверяет мне, если бы доверял, он непременно сделал бы меня своим преемником, но он выбрал Дяо! Нет, он слишком хорош, слишком хорош, чтобы быть президентом в таком плохом мире, как этот», – рассуждал про себя Ли.
В конце своей бурной речи президент внезапно схватился за грудь, он начал раскрывать рот в надежде вдохнуть как можно больше воздуха. С разных сторон к нему подбежало несколько человек, в их числе был и Канг Ли.
– Врача, немедленно позовите кто-нибудь врача! – кричал испуганный Дяо.
– Его уже не спасти. – Народный представитель Цзу не смог нащупать на кисти Ки пульс. Коробочка с крестиком сработала.
Председатель проснулся, вернувшись в прежний отель Гранд Палас, он плакал, осознавая то, что экиден перенёс его в прошлое, показав его истинную сущность. Рядом с ним находились и другие избранники. Митсеру задумчиво глядел в сторону Нерумеруса, поглаживая дремлющего на коленях пса. Кобэ с Антао о чём-то бурно беседовали, Роланд, Сьюзен, Артур и Лиза напряжённо смотрели в окно, выходившее во двор. И лишь Мари с Жаном склонились над ним, принеся ему стакан с водой.
– После возращения мучает жажда, – сказала Мари, подавая стакан.
– Спасибо, – взяв стакан, Ли полностью осушил его.
– Что это там за странные звуки? – Ли слышал гул, стоящий на улице.
– Не обращайте внимания, мистер президент, всего лишь навсего военные приготовления, – спокойным голосом ответил Хипо, ставя мат своему оппоненту Патерсону. За шахматной баталией двух андроидов внимательно наблюдал Джими Хендрикс.
– Осталось совсем немного, скоро все вернутся, – сказал Хендрикс.
Глава XV
Громкий лай соседской собаки разбудил семью Харрисов. Френк, глава семейства, пошёл открывать входную дверь, дабы посмотреть, что же происходит снаружи. На улицах стояли грузовые машины, в которые усаживали граждан нового Вавилона.
– Номер? – спросил солдат в чёрной маске.
– Извините? – ответил вопросом на вопрос Френк.
– Я спросил сейчас о вашем номере дома.
– Семнадцатый был до сей поры.
– Одевайтесь, вас эвакуируют из зоны поражения.