— Доброе утро! Хорошо спалось?
Услышав знакомый голос, Марджори резко вскочила на ноги, задела рукой стакан с соком, который упал на каменные плиты и разбился, залив ее шорты соком. Осколки стекла вонзились в ее голые ноги. Боли она не почувствовала, внезапное появление Эрнеста привело ее в шоковое состояние.
Он был одет по-летнему: в легкие брюки и шелковую рубашку, распахнутую на груди. Марджори смотрела на него во все глаза, потеряв дар речи. Таким привлекательным она не видела его с восемнадцати лет. Тогда тоже была весна…
— Дорогая, ты видишь, как опасно делать резкие движения? Осторожно, не двигайся, а то наступишь босыми ногами на осколки. Э, да ты поранилась, у тебя кровь течет по ногам. Подожди. — Эрнест подхватил Марджори под мышки и легко перенес к креслу с другой стороны стола. — Присядь, я посмотрю.
Онемевшая от подобной бесцеремонности, Марджори послушно опустилась в кресло. Теперь и она смогла увидеть, как из многочисленных маленьких ранок на ногах струится кровь.
— Где аптечка? — спросил Эрнест.
— В шкафчике на кухне, — тихо произнесла Марджори, в горле у нее пересохло, и слова давались ей с трудом.
Эрнест быстро вернулся с пузырьком перекиси водорода и пачкой ваты.
— Сейчас мы тебя будем лечить, — насмешливо сообщил он.
— Оставь, я сама могу это сделать, — запротестовала она, которая за время его отсутствия сумела прийти в себя.
— Сиди спокойно и, пожалуйста, не очень громко кричи, когда будет больно, а то соседи позвонят в полицию. Надо удалить осколки из ранок. Они очень мелкие, но могут причинить массу неприятностей.
Марджори смотрела, как ловко и тщательно Эрнест промывает каждую ранку. Интересно, где он этому научился?
— Кажется, все в порядке, но ты еще посиди, я сейчас. — Он ушел на кухню, принес оттуда совок и щетку, аккуратно собрал осколки с каменных плит и отнес их в мусорное ведро на кухне. Оттуда он вернулся не так скоро, потому что на этот раз он держал в руках два стакана с соком. — Надеюсь, своими героическими усилиями я заслужил стакан сока?
Эрнест поставил на стол перед Марджори стакан, а из второго, не дожидаясь ответа на свой вопрос, отпил половину залпом. После чего опустился в плетеное кресло, стоявшее рядом с креслом Марджори. На нее пахнуло его запахом, от которого мгновенно закружилась голова и тревожно забилось сердце. Просто злой гений соблазна, подумала она, обаяние делает его вдвойне опасным. Она сжала похолодевшие ладони в кулаки, увидев, каким глазами он смотрит на нее.
— Ты сейчас похожа на школьницу, сбежавшую с уроков.
— Не надо заговаривать мне зубы, я уже достаточно взрослая и стойкая к лести. — Окрепший голос Марджори теперь звучал холодно и сурово. — Лучше объясни, как тебе удалось проникнуть в дом.
— Как порядочный человек я вошел через главный вход.
— Для этого нужно иметь ключ, — заметила Марджори.
— Вот он! — Эрнест показал ей ключ и быстро спрятал его опять в карман.
— Где ты его взял? — резко спросила Марджори.
— Выудил из твоего кошелька вчера вечером, — признался он, нимало не смутившись, и улыбнулся озорной улыбкой.
— Ты находишь забавным воровать из чужого кошелька ключ от чужого дома? И даже называешь себя после этого порядочным человеком?
— На войне как на войне, все средства хороши.
— С кем ты воюешь? И вообще, зачем ты пришел? Что тебе нужно? — Голос Марджори звенел от гнева.
— Только не надо кипятиться, — попросил Эрнест невозмутимо.
Марджори постаралась сдержать бушевавшие в ней чувства.
— Ты все равно ничего не сможешь изменить, только напрасно теряешь время. Я не собираюсь возвращаться к тебе, постарайся смириться с этим, — сказала она ровным назидательным тоном, каким обычно воспитатели говорят с непослушными детьми.
— Все это я уже слышал от тебя, поэтому и пришел, чтобы попытаться уговорить тебя изменить решение.
— Откуда ты узнал, что я сегодня не пошла на работу?
— От Кристофера. Я заходил в галерею, и мы с ним поговорили.
Марджори внутренне похолодела.
— Должен признаться, я ошибался. Кристофер оказался крепким парнем. А я-то всегда считал его размазней и маменькиным сыночком. Он отчитал меня как мальчишку. — Эрнест потер висок. — Похоже, он по уши в тебя влюблен и без хорошей драки не уступит. Я от него просто в восторге. Кто бы мог ожидать от него такой стойкости? — Он задумался, потом посмотрел на Марджори, увидел ее испуганное лицо и улыбнулся. — Успокойся, я употребил слово «драка» в переносном смысле. Дуэли нынче не в моде.
Она с облегчением перевела дыхание, но тут же вспомнила, каким несдержанным на язык бывает Эрнест в гневе, и сердце ее сжалось при мысли о Крисе, который при любых обстоятельствах остается благородным рыцарем без страха и упрека.
— Кристофер уверен, что я обошелся с тобой непорядочно, но, в чем состоит моя непорядочность, из его слов я так и не понял. Зато понял, что ему известно о нашей встрече в парке.
— Я сказала ему, что ты преследуешь меня.
— Если бы он знал, что мне известно, где ты живешь и что я был здесь вчера вечером, вряд ли он оставил бы тебя дома одну. Значит, о моем вечернем визите ты ему не рассказала. Почему? — Он испытующе посмотрел на нее.
— Не хотела огорчать, — ответила Марджори.
— Думаю, он еще больше огорчится, когда узнает, что и сегодня я нахожусь в его доме, рядом с тобой. — Эрнест самодовольно улыбнулся.
Стараясь сдержать раздиравшее ее возмущение, Марджори как можно спокойнее спросила:
— Зачем ты пришел? Уговорить меня тебе все равно не удастся. Своего решения я менять не собираюсь. Что дальше?
Эрнест прищурился, подняв лицо к небу, и посмотрел на солнце, стоявшее прямо над головой.
— Хотел пригласить тебя на ланч. Скучно ведь тебе, бедняжке, сидеть дома целый день в одиночестве.
— Ничего не выйдет! Я никуда с тобой не пойду, — поспешила заявить она.
Ее ответ, похоже, нисколько не огорчил Гриффита. Он одобрительно кивал и лукаво ухмылялся.
— Как скажешь. Действительно, зачем нам куда-то идти? Здесь так хорошо, спокойно, солнышко пригревает. Ты абсолютно права. Останемся здесь и приготовим ланч на двоих. Надеюсь, в холодильнике что-нибудь найдется? Если нет, тоже не проблема: закажем еду по телефону из ближайшего ресторана.
Марджори от досады больно прикусила губу. С опозданием до нее дошло, что гораздо безопаснее пойти с Эрнестом на ланч в ресторан, чем оставаться с ним наедине в пустом доме.
Он взял ее за руку.
— Нам ведь так хорошо вместе, правда?
Марджори резко поднялась и вырвала руку.
— Не смей прикасаться ко мне! Я выхожу замуж за Криса. Если ты еще раз хоть пальцем дотронешься до меня, я… я…
— Что ты сделаешь? — Эрнест медленно встал и сделал шаг к ней. Так же медленно Марджори отступила в сторону кухни. Шаг за шагом он продолжал наступать, а она отступала, пока не прижалась спиной к двери. Его лицо было так близко, что она ощущала его дыхание на своем лице. — Признайся, Мардж, ты думала обо мне прошлой ночью?
— Нет! — отчаянно крикнула она. — У меня было более интересное занятие.
Эрнест озадаченно нахмурил лоб.
— Надеюсь, не в постели Кристофера?
Марджори на секунду растерялась. Ей хотелось солгать, что, да, в постели Кристофера, но, вспомнив вчерашнюю сцену на площадке второго этажа, она не смогла. Эрнест заметил ее растерянность и, взяв двумя пальцами за подбородок, поднял ее лицо к себе так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.
— Отвечай, — сурово потребовал он, — ты спала с ним?
— Спала или нет, тебя это не касается! — На эту фразу ушли ее последние силы, от близости Эрнеста в голове у нее все смешалось, истосковавшееся по нему тело реагировало так бурно и откровенно, что даже слепому стало бы ясно, какие чувства обуревают ее в данный момент.