С таким же успехом я мог бы и не утомлять свой язык.
— Я не понимаю этого телекинетического жаргона, Грантам, — резко оборвал меня Кайл. — Он отдает мистицизмом. Но что с вами сделали гоулы — это я понимаю достаточно хорошо. Мне очень жаль.
Я откинулся назад и, покусывая нижнюю губу, погрузился в очень нехорошие размышления о полковнике Аусаре Кайле. Потом несколько успокоился и принялся решать проблему, тяжким жерновом висевшую на шее.
На клавиатуре я набрал код навигационного архива и быстро просмотрел на справочном экране стандартный каталог, проверяя зону действия радаров, расположение радиомаяков, станций слежения, управляющих полей. Было похоже на то, что невидимая для радаров шлюпка размером с мою может, скорее всего, пробраться сквозь защитную сеть, если на борту ее окажется отважный пилот. А я, как человек, подозреваемый в шпионаже, вполне мог бы проявить отвагу.
И кроме того, у меня появилось несколько идей.
3
Пронзительный вой сигнализатора дистанциометра разорвал тишину. На какое-то безумное мгновение я было решил, что Кайл опередил меня, но потом сообразил, что это обычный вызов патруля ДРО note 1.
— Зет четыре-ноль-два, я слышу пароль вашей системы «свой-чужой». Притормозите до 1,8 «g» и готовьтесь перейти на орбиту ожидания…
Экран зажужжал, по нему поползли координаты и инструкции. Скормив их автопилоту, я начал действовать по разработанному ранее плану. Патруль приближался. Я облизал пересохшие губы. Пришло время рискнуть.
Закрыл глаза, мысленно потянулся — так же, как делал это разум гоула, — и ощутил прикосновение разума офицера-связиста, который находился в сорока тысячах миль от меня, на борту патрульного корабля. Короткая суматоха схватки, а затем я продиктовал его разуму мои инструкции. Связист нажал нужные клавиши и произнес в микрофон:
— Отставить, Зет четыре-ноль-два! Продолжайте следовать старым курсом. В ноль девятнадцать секунд увеличьте скорость до планетарной для выхода в плотные слои атмосферы и посадки.
Я стер его воспоминания о том, что произошло, а разрывая контакт, уловил его запоздалое замешательство. Но я уже имел от ДРО разрешение на полет и стремительно приближался к атмосфере.
— Зет четыре-ноль-два, — затрещало в динамике связи. — Это планетарный контроль. Я принимаю вас в канал сорок три для входа в атмосферу и посадки.
Возникла длинная пауза. Потом в динамике загремело:
— Зет четыре-ноль-два, отмена разрешения ДРО на полет! Повторяю: разрешение отменяется! Аварийный курс измените на стандартный гиперболический, код девяносто восемь! Не пытайтесь войти в атмосферу. Повторяю: не пытайтесь войти в атмосферу!
Кайлу не потребовалось много времени, чтобы увидеть, что я проскочил сквозь внешнюю линию обороны. Отсрочка в несколько минут очень помогла бы мне. Я решил скосить под дурачка в надежде, что мне немного повезет.
— Планетарный контроль, это Зет четыре-ноль-два. Эй, парни, боюсь, я тут пропустил кое-что из того, что вы говорили. Я легко ранен и, похоже, дернул за ручку настройки приемника. Что вы там говорили после «канал сорок три…»?
— Четыре-ноль-два, убирайтесь оттуда! У вас нет разрешения на вход в атмосферу!
— Эй вы, шутники! Вы все перепутали! — запротестовал я. — У меня есть разрешение на весь полет — от начала до конца. Я получил его от ДРО…
Пришло время мне исчезнуть. Я заглушил все радиопередачи и ударил по рычагам управления, следуя по заранее рассчитанному противоракетному курсу. И опять мысленно потянулся…
Дежурный радарщик, который находился где-то в Тихом океане, в пятнадцати тысячах миль от меня, встал со стула, пересек тускло освещенную комнату и щелкнул выключателем. Экраны радаров погасли…
Целый час я скользил вниз по пологой траектории, отражая атаку за атакой. А потом от меня отстали, когда я уже несся над самой поверхностью океана несколькими милями юго-восточнее Ки-Уэст. Шлюпка жестко врезалась в воду. Пол встал вертикально, перевернулся, и ремни безопасности больно врезались в грудь.
Я дернул за рычаг и на некоторое время из-за головокружения потерял всякое представление, где верх, где низ, когда аварийная капсула глубоко под водой отделилась от тонущей шлюпки. А потом капсула наконец вынырнула и весело закачалась на волнах.
Теперь нужно было рискнуть и опять связаться с Кайлом — но, добровольно выдавая ему свое нынешнее местонахождение, я тем самым надеялся убедить его, что по-прежнему на нашей стороне. А кроме того, отчаянно нуждался в том, чтобы меня подобрали после приводнения. Я щелкнул по клавише передатчика.
— Это Зет четыре-ноль-два, — сказал я в микрофон. — У меня срочное сообщение для полковника Кайла из Аэрокосмической Разведки.
На экране появилось лицо Кайла.
— Кончайте бороться, Грантам, — прокаркал он. — Вы проскочили сквозь планетарную линию обороны. Бог знает, как вам это удалось. Я…
— Об этом позже, — резко остановил я его. — Как насчет того, чтобы теперь отозвать назад ваших сторожевых псов? И послать сюда кого-нибудь из ваших людей, чтобы подобрать меня, прежде чем я добавлю морскую болезнь к прочим болячкам.
— Мы засекли тебя, — прервал меня Кайл. — Бороться бесполезно, Грантам!
Я почувствовал, как на лбу выступили бисеринки холодного пота.
— Кайл, вы должны выслушать меня! — закричал я. — Я догадываюсь, что ваши ракеты уже летят ко мне. Отзовите их! У меня есть информация, благодаря которой мы можем выиграть войну…
— Мне очень жаль, Грантам, — сказал Кайл. — Даже если бы я мог рискнуть поверить вам, уже слишком поздно.
Вместо лица Кайла на экране появилось другое лицо.
— Мистер Грантам, я — генерал Тит. От имени вашей страны и от Президента лично — он, кстати, в курсе той трагической ситуации, в которой вы оказались, — я имею честь сообщить, что вы будете награждены Почетной медалью Конгресса — посмертно, разумеется, — за героическую попытку. И никоим образом вашу доблесть не умаляет ни то, что она потерпела неудачу, ни то, что вы на самом деле исполняли замысел нашего негуманоидного противника — путь даже по принуждению и против своей воли. Мистер Грантам, я салютую вам.
Рука генерала жестко взлетела к голове.
— Заткнитесь вы, напыщенный осел! — рявкнул я. — Я не шпион!
На экране вновь появился Кайл, вытеснив удивленное лицо генерала:
— Прощайте, Грантам. Постарайтесь понять…
Я щелкнул выключателем и сел, крепко вцепившись в ложе. После каждого покачивания аварийной капсулы мой желудок оказывался в районе горла, настойчиво просясь наружу. В запасе у меня было, наверное, где-то около пяти минут. Ракеты, скорее всего, летят с мыса Канаверал.
Я закрыл глаза, заставил себя расслабиться, мысленно потянулся…
И ощутил далекий берег, возбужденное жужжание мозгов людей, работающих в городах. Я проследовал вдоль линии берега, нашел ракетную базу, пронесся сквозь скопление разумов.
«Ракета легла на курс; лети хорошо, детка! Критическая точка… теперь прямо в цель».
Я ощупью пробрался в разум этого человека и нашел управляющие центры его мозга. Он быстро отвернулся от навигационного планшета, пошатываясь, подошел к приборной панели и с силой ударил по кнопке самоуничтожения ракеты.
Остальные офицеры набросились на него, оттаскивая от приборов.
«…Идиот, зачем ты ее ликвидировал?»
Я разорвал контакт и нашел другого человека, который в свою очередь рванулся к кнопкам и уничтожил остальные шесть летящих ко мне ракет. Потом вернулся назад. Теперь смертная казнь была на несколько минут отложена.
Я находился в десяти милях от берега. У капсулы была собственная силовая установка. Я привел ее в действие и сразу же включил экран наружного наблюдения. Увидел темное море, слабый отблеск звездного света на неспокойной поверхности вод, а вдали, у горизонта, — зарево. Там находился Ки-Уэст. Я всадил нужный курс в автопилот, а затем растянулся на ложе, исследуя внешний мир в ожидании следующей атаки.