- А дождётся ли? - спросил как-то я его - Я вот думаю, что моя Аня меня не дождаться может, так она мне жена! А у тебя невеста только...
- Дождётся! - уверенно отвечал он - Тут без сомнений! Она любит меня всем сердцем, а я всем сердцем люблю её!
Денис был родом из семьи интеллигентов. С ним можно было побеседовать о книгах, философах, обсудить спорные моменты в истории, но в нём была черта, которая сильно мне не нравилась: он чрезмерно любил Россию и в бою превращался в настоящего зверя. С грозным оскалом он отстреливал венгров, не щадя ни пуль, ни людей. Не то, что я не любил свою Родину, напротив, я был патриотом, но не понимал таких, как Смирнов. Я был пацифист. Возможно, мне никогда не понять, как убить человека, а потом не сожалеть об этом. После каждого боя, я где-то часа два сидел в одиночестве. Единственное что я делал, смотрел на небо и курил папиросы. Резкая боль пронзила моё левое плечо. Пуля. Мне было больно, но я продолжал бежать, даже немного ускорившись. Теперь боль поразило моё правое плечо. В глазах начало темнеть, а я начал пошатываться. Третий выстрел. Я уже не мог понять, куда попала пуля. Я свалился в окоп, в котором совсем недавно сидели венгры. Ударившись головой о бревно, я упал навзничь, смотря на звёздное небо.
«Хотя бы умру с красивым видом...» - подумал я, немного улыбнувшись. Глаза постепенно закрылись, а боль начала отступать.
Очнулся я из-за резкого запаха какого-то вещества. Первое, что пришло в голову - спирт. Значит, я жив. Приоткрыв глаза, я увидел медичку Настю, что наносила бинты на раны Брилеца.
- Жив! - услышал я крик Артёма. Когда он подошёл, то запах сосисок перебил запах спирта.
- Жив...Конечно, жив...Помирать мне что ли? - усмехнулся я.
- Не дай Бог! - сказал Артём.
Брилец немного приподнялся.
- Тише, господин офицер, вам нельзя... - пыталась сказать Настя.
- Молчать... - еле проговорил Брилец - Сегодня будет решающий бой... Решающий... Мы от-откинем венгров и сами пройдем... - тут офицер откашлялся кровью - И сами пройдём дальше!
- Помилуйте, Александр Анатольевич, да Сочельник ведь! Канун рождества! У нас пол роты католики, а венгры вообще все! Да, вы и сами католик! Может, не стоит в Святой праздник греху придаваться?! - возразил Артём.
- Артём... - Брилец взглянул на него зелёным и голубым глазами - Бульон готов? - офицер сделал вид, что не слышал его слов.
- Но, Александр Анатольевич, ведь...
- Бульон готов? - перебил его офицер.
- Да... - склонив голову, ответил Артём.
- Разливай его...Всем солдатам. - приказал Брилец.
- Слушаюсь, господин офицер.
Артём принялся разливать бульон всем солдатам. Разливал он в алюминиевые тарелки и подавал каждому лично в руки. Каждый раз давая блюдо, Артём тихо говорил: «Пожалуйста...». Но в ответ не было: «Спасибо...». Когда очередь дошла до меня, то я быстро взял бульон и достал из кармана прострелянной шинели ложку, тоже алюминиевую.
- Спасибо. - сказал я.
Тарелка немного согревала мои руки, ведь перчаток у меня не было. Я принялся к еде. Вкус был отвратный, я долго пытался проглотить одну сосиску. В итоге мне это не удалось и я выплюнул её на землю. Я знал, что со временем я привыкну к такой еде. В обед нам выдали плитку шоколада, две пачки папирос и три коробка спичек. Нам сказали, что это на четыре месяца. Плитку я сразу положил в карман. Съем как-нибудь в другой день. Явно не сегодня и не завтра. Скоро Новый Год, может сделаю себе небольшой праздничный ужин, если его можно так назвать. Открыв одну из пачек папирос, я закурил, вглядываясь в голубое небо. Облаков вовсе не было.
- Ты в порядке? - послышался голос сзади.
Я обернулся. Пред мной стоял Денис. Его левая рука была обмотана бинтами, сквозь которые виднелась кровь. Он тоже курил.
- Сегодня опять в бой...Брилец хочет кинуть абсолютно всех...Зато венгров откинем и дальше пройдем... - как-то грустно проговорил Смирнов.
Мне показалось это странным. Человек, который всегда рвался в бой, который был рад убить пару врагов, вдруг грустно говорил о предстоящем бое. Может, он испугался? Вдруг ранение оказалось серьезным и он чуть не погиб? Я осмотрел его с ног до головы. Вроде только одна пуля, да и то в руку...