Под ногами хлюпали лужи, глаза застилала пелена дождя, но я уверенно шла к дому Лины, который, казалось, могла найти и на ощупь без помощи зрения. Что-то неведомое нарастало в душе и торопило, подгоняло вперед, быстрей, быстрей. Я ускорила шаг, потом перешла на бег. Совершенно не замечая, как лужи грязными брызгами разлетаются в разные стороны и поднимаются до самой талии, я бежала к Лине в отчаянной надежде, что она действительно окажется дома. Нечто непонятное, необъяснимое продолжало расти внутри меня, наполняя до краев, угрожая разорвать на части.
Знакомый поворот к подъезду – я взлетела по ступеням к двери и остановилась, испытывая при этом почти физическую муку. Поспешно набрала на домофоне номер квартиры, едва сдерживаясь, чтобы не начать ломиться в дверь в каком-то безумном припадке нетерпения. Конечно, мы давно с друзьями не виделись и никогда раньше так надолго не расставались, но что-то другое стало причиной странного чувства. Спустя несколько протяжных гудков Лина ответила.
- Это я! Открывай скорее! – воскликнула я, заранее хватаясь за ручку и начиная дергать её на себя.
Через короткую паузу Лина издала какой-то невнятный вопль, и дверь, пискнув, наконец отворилась. Не дожидаясь лифта, я бегом поднялась по лестнице, мысленно отсчитывая секунды до взрыва, когда неопознанное чувство полностью переполнит меня. «Четыре, три, две…» Лина выбежала на лестничную площадку и бросилась мне навстречу, заключая в крепкие объятия.
- Алиса! Неужели это ты! Я так рада…
И меня отпустило. Волна облегчения накрыла с головой, снимая напряжение, вбирая в себя то, что хотело взорваться. Я вдыхала знакомый аромат духов подруги, уткнувшись лицом в густые, гладкие волосы, обнимала хрупкое, но сильное тело Лины, слушала её бессвязный рассказ о том, как друзья скучали, и чувствовала, что душу наполняет умиротворение. Всё закончилось, всё действительно закончилось, я впервые это в полной мере осознала.
Лина отвела меня в квартиру и, дождавшись, когда сниму с себя промокшую насквозь ветровку, заставила выпить горячего чаю. Пока я отогревалась, подруга позвонила Стасу, сообщив ему радостную новость. Конечно же, он сразу пообещал приехать.
- Ну что? Как прошло? А где Тэан? – с любопытством спросила подруга, напротив меня усевшись за столик.
- Тэан? – отстраненно переспросила я. – А Тэан погиб.
Ахнув, Лина потрясенно воззрилась на меня. Я лишь пожала плечами, делая очередной глоток горячего напитка. Так, будто ничего особенного не случилось.
Казалось бы, надо радоваться, ведь я не просто вернулась домой, а встретилась с лучшей подругой, и скоро придет лучший друг. Однако умиротворение, посетившее меня в первое мгновение встречи, было каким-то странным. Наоборот, отчего-то подумалось, будто пугающее ощущение, что торопило меня скорей добраться до Лины, могло вывести из бесчувственного оцепенения, владевшего мною на протяжении последних дней. А что теперь? Умиротворение сменилось привычной пустотой, ещё более глубокой, бездонной, бесконечной. Я смотрела на Лину, такую родную, встревоженную, и хотела закрыть глаза, уснуть, раствориться. Мне показалось мало обретенного спокойствия. Даже обыкновенная человеческая жизнь вдруг перестала быть нужной. Захотелось абсолютного покоя, всепоглощающего, такого же, как и зиявшая внутри меня пустота.
Лина не знала, что сказать, а меня воцарившаяся тишина не угнетала. Потому в молчании мы просидели до самого прихода Стаса. Пообещав вернуться через минутку, Лина отправилась открывать дверь и некоторое время о чем-то шепталась с другом в прихожей. Не знаю, о чем они договорились, но на кухню вошли с похоронным видом. Вряд ли они осознавали, какие эмоции застыли на их лицах, наверняка друзья пытались изобразить нечто другое, быть может, понимание или желание меня подбодрить, но получилось… что получилось.