Слезы никак не прекращались. В каком-то полубреду я вытаскивала одежду Тэана из шкафа и переносила её на кровать. Рубашки, футболки, свитера, джинсы и брюки – всё вытаскивала, бережно раскладывая поверх заправленной постели. Перед глазами расплывалось, внутренности скручивало болью, но, превозмогая себя, я продолжала своё странное занятие, уже не понимая, для чего это делаю.
Когда шкаф опустел, я забралась на кровать и прижала к себе гору одежды, со всех сторон окружив себя вещами Тэана. Закрыла глаза, вдыхая родной запах, убеждая себя, будто всё, что произошло с того проклятого момента, как я согласилась на сделку с Высшими, - всё оказалось сном, бредом больного разума! С закрытыми глазами так легко было убедить себя, будто Тэан рядом, обнимает меня, гладит по волосам, стирает капельки слез, пролитых из-за какой-нибудь обыденной глупости.
Я не заметила, как заснула. Мне действительно казалось, будто Тэан лежал на кровати и смотрел на меня своими удивительными янтарными глазами, освещавшими ночную темноту яркостью чувств. Хотелось прикоснуться к нему, я протягивала руку, но Тэан отрицательно качал головой. Однако мне хватало и этого – простого ощущения его присутствия, возможности смотреть, всего лишь смотреть. И только слезы почему-то не переставали течь по щекам.
Пробуждение, выдернувшее меня из странных, но прекрасных грез, принесло с собой ещё больше боли. Остро почувствовался контраст – только что Тэан был, пусть только в моих снах, и вот теперь его нет. Новые рыдания начали душить, мешая сделать судорожный вдох. А хотелось ли мне сделать этот вдох? Зачем жить? К чему стремиться, если я потеряла самое дорогое?
Но зачем-то поднялась с кровати, вытирая распухшие, покрасневшие глаза. Дрожащими пальцами взялась за ближайшую футболку, аккуратно сложила, отнесла её в сумку. Я ведь хотела собираться, переезжать обратно к родителям. Сейчас нужно делать только самое простое, не требующее размышлений и дальнейших планов, без всякого смысла.
Собрать вещи.
Вернуться к родителям.
Остальное потом.
Запнувшись о сумку, с которой путешествовала по Дэатону, решила выбросить часть ненужных вещей и занять её одеждой Тэана. Хотелось забрать с собой всё, только не оставлять в этой квартире, чтобы хозяин или будущие постояльцы не выбросили их. Сберечь последнее, единственное напоминание, сохранившее в себе запах, излучавшее отблески величавой силы своего владельца.
Отвратительный средневековый плащ полетел на пол, за ним – и рубашка из грубой, жесткой ткани. Когда я потянула из сумки следующую рубашку, из неё что-то выскользнуло, заставив вздрогнуть от неожиданности. На пол с глухим стуком упала книга в коричневом переплете с золотистыми вставками. Надо же, мой трофей! Пройдясь взглядом по страницам раскрывшейся на середине книги, я потрясенно замерла на главе о способах связи с Высшими. Сердце пропустило удар.
Высшие… О, на этот раз мне не нужны никакие заклинания и никакие обращения! За мной наблюдают, меня ждут. Они всегда добиваются желаемого.
Подняв глаза к потолку, я вскочила на ноги и закричала, вкладывая в голос всю свою боль:
- Я согласна! Знаю, вы меня слышите. Я согласна стать Хранительницей Света!
Эпилог
Я стояла на балконе, сложив руки на каменном парапете, высотой едва достигавшем талии, и смотрела на сверкающие снегом гребни гор. Стороннему наблюдателю могло показаться, будто белый, небольшой балкон вырезан прямо в скале – настолько гармонично он вписывался в окружающий пейзаж. Мы когда-то ошиблись, думая, что зал со Священным Сосудом – весь храм Хранителя Света. Вход в пещеру, через который мы проникли в храм, находился с другой стороны горы, здесь же, вросший в камень, обнаружился самый настоящий дворец. Большие окна стеклянными глазами смотрели прямо из горных стен и таинственно поблескивали припорошенными снегом ресницами-козырьками.
Магия скрывала этот удивительный дворец от чужих взглядов, а потому никто не мог увидеть стройную, одинокую фигуру в длинном белом платье, стоявшую на продуваемом всеми ветрами балконе. Мне не было холодно, ведь изнутри меня согревал данный Высшими Свет. Я любила здесь стоять и проводила на балконе почти целые дни. Сила Хранителя позволяла чувствовать весь храм, а потому я могла узнать заранее, если б кто-то решил его посетить. Но никого не интересовал храм Первозданного Света, никто не приходил и не нарушал моего одиночества, позволяя делать всё, что пожелаю в свободное время, простиравшееся сквозь бесконечность. Хранители тоже были бессмертны и могли погибнуть только в бою за Первозданный Свет, или же отказавшись от должности, решив уйти на покой. Сила Хранителя давала многое. Я могла бы наблюдать за событиями других миров, взирать на жизнь людей и прочих существ, как земляне смотрят кино. Могла бы наблюдать за друзьями и теми, кто мне дорог, если б только захотела. Ограничений было немного. Я не имела права покидать Храм и не могла увидеть царство Первозданной Тьмы, даже мир Света открылся предо мной как на ладони!