Смех сэра Джералда оборвал поток ее тревожных мыслей.
— Не самое оригинальное замечание, Пирз. Хотя должен признать, что отлично тебя понимаю: попытка не пытка…
Селина могла поклясться, что у Пирза Грешэма и в мыслях не было заигрывать с ней. У мужчин этого типа она обычно не вызывала интереса и намеренно старалась не привлекать к себе их внимания. У девушки на языке вертелся ехидный ответ: дескать, кузена ввело в заблуждение фамильное сходство… Что за безумие! Мысль о том, что она готова пойти на риск, лишь бы полюбоваться на выражение лица этого нахала, сбивала с толку. Где ее обычная выдержка?
Несколько ни к чему не обязывающих фраз — и Пирз Грешэм ретировался. Селина заметно расслабилась. До собеседования девушка страшилась лишь одного: вдруг отец ее узнает? О будущем она не задумывалась. Теперь Селина с досадой осознала, что взаимоотношения с отцом — проблема отнюдь не единственная.
Сможет ли она работать с Пирзом Грешэмом, не выказывая страха? Неотразимые красавцы вроде Пирза обожают демонстрировать свою власть над слабым полом. Вот так и отец не устоял перед искушением окрутить ее мать. Ах, если бы во всей этой скверной истории мать выступав беспомощной жертвой, а не соучастницей! Но мать тоже оказалась из породы хищников. Не она ли сама признавалась, что готова была женить на себе ухажера любой ценой, отбить у жены и детей!
— Почему нет? — доказывала она Селине, чувствуя неодобрение девочки. — Не я первая, не я последняя.
Селина понимала: мать — законченная эгоистка, достаточно привлекательная, чтобы при помощи красивых глаз получить от жизни многое. Но в случае с сэром Джералдом она, как говорится, не рассчитала силы — и проиграла. Знай она, что любовник ее все-таки бросит, и никакого ребенка в помине бы не было, в сердцах повторяла она.
Поначалу эти слова ранили до глубины души, но Селина научилась справляться с болью, отказывать ей в праве на существование. Точно так же, как мать готова была отказать в праве на существование ей самой.
Для того чтобы пройти собеседование, Селина на полдня отпросилась с работы. И секрета из этого не делала. Ее нынешний наниматель сам рассказал девушке о вакансии. Удалившись отдел, судья Ситон писал мемуары, а Селина ему помогала. Судья Ситон и его жена принимали живейшее участие в судьбе Селины. Кроме них, друзей у девушки не было.
Эта супружеская чета прожила бок о бок пятьдесят лет в любви и согласии. Сегодня судье исполнялось шестьдесят девять лет. В честь такого события Селину пригласили на праздничный ужин в ресторан. Впрочем, девушка предвкушала “выход в свет” без особого удовольствия. Сузан Ситон по-матерински опекала помощницу мужа и не могла взять в толк, почему такая очаровательная девушка избегает ухажеров столь настойчиво. А Селина, не склонная откровенничать с кем бы то ни было, не спешила излить душу старшей подруге.
Особняк Ситонов в Челси, элегантный и уютный, утопал в зелени. Настоящее семейное гнездышко, размышляла Селина, поднимаясь на крыльцо. Дверь открыла домоправительница.
— Вот и славно, ты как раз к ланчу! — воскликнул судья, приветствуя помощницу. — Ну, входи, рассказывай.
Селина принялась рассказывать — с обычным невозмутимым хладнокровием. Сузан приветливо улыбалась ей, про себя удивляясь кажущемуся бесстрастию девушки. В возрасте Селины она уже стала матерью, однако подобным самообладанием никогда похвастаться не могла. Иногда это тревожило пожилую женщину. В молоденькой девушке такая сдержанность казалась ей противоестественной. Сузан редко слышала ее смех, никогда не видела плачущей, а ведь Селина проработала у ее мужа вот уже три года и стала почти что полноправным членом семьи.
— Я был уверен на все сто, что Джералд сразу оценит тебя по достоинству, — рассуждал судья. — С твоим-то умом и способностями ты для него — клад! Уж я его знаю: поговаривает об уходе на пенсию, а сам так и бурлит энергией. Старина Джералд — один из лучших королевских адвокатов в стране, а Пирз явно пойдет по его стопам. До чего способный молодой человек: великолепный защитник, а как обвинитель просто-таки смертоносен. Интуиция безошибочно указывает ему на ахиллесову пяту подсудимого. После матери дядя самый близкий ему человек и единственный, к кому он прислушивается. Неудивительно, ведь Джералд заменил мальчугану отца. Его сестра Далей овдовела совсем молодой. Когда Джералд удалится от дел, контору возглавит Пирз.
— Вот подожди, познакомишься с ним — сама убедишься, что он за умница, — лукаво сощурилась Сузан. — И так хорош собой!
— Мы уже познакомились, — негромко отозвалась Селина, не поднимая головы от тарелки.
Супруги озадаченно переглянулись.
— Похоже, на тебя он впечатления не произвел? — заметил судья. — Пирз очень одаренный человек, что называется, адвокат от Бога.
— Мне он показался довольно заносчивым и властным, — холодно откликнулась Селина. — Но мое мнение вряд ли стоит принимать в расчет. Не думаю, что нам предстоит часто сталкиваться.
— Не зарекайся, — предостерег судья. — Основную часть работы Джералд уже переложил на Пирза и исподволь готовит племянника к тому, чтобы принять бразды правления. Так что, полагаю, сотрудничать вам придется, и немало.
Известие девушку не порадовало. Она невзлюбила Пирза Грешэма с первого взгляда. Этот тип раздражал ее, как скрип гвоздя по стеклу, и дело было не только в том, что он принадлежал к ненавистному роду мужскому. Между ними мгновенно протянулась некая связь, отрицать которую было бесполезно. Взгляд его заставлял насторожиться — и девушка негодовала на собственную слабость.
На вечер судья Ситон заказал столик в одном из фешенебельных лондонских ресторанов, Селина собралась пораньше, чтобы не опоздать к назначенному часу. Строгое платье кремового шелка, закрытое, с длинными рукавами, было куплено на распродаже в “Браунз”. Девушка сочла его неплохим добавлением к гардеробу, не сознавая, что шелк колышется при каждом ее движении и облегает изящную фигурку так обольстительно, что редкий мужчина останется равнодушным. Селина любила красивую одежду и умела ее носить. Ценила вещи за элегантность и практичность, а вовсе не за сексапильность, не подозревая, что источник соблазна не платья, а она сама.
Едва ли не с детства научившись подавлять любые проявления чувственности, Селина не замечала их и в других. Если она и ловила на себе внимательный мужской взгляд, то в ответ “одаривала” нахала таким ледяным презрением, что мужчина, как правило, отступался. Секс — страшное оружие, способное до боли ранить как правого, так и виноватого. Может, она и дочь своей матери, да только по ее стопам не пойдет. Она добьется успеха, не торгуя своим телом, не предавая своих принципов. Непременно добьется!..
Ресторан был переполнен: целое море незнакомых лиц. Столик, к которым проводили Ситонов и Селину, располагался чуть в стороне, у стены.
Сузан безмятежно изучала меню. Селина зачастую завидовала старшей подруге. Счастливая, всем довольная женщина посвятила себя семье и мужу, а родные и близкие платили ей любовью и заботой…
— Ох, я словно вернулась в дни нашей молодости, — ностальгически вздохнула Сузан. — Помнишь, Генри, как ты приглашал меня в “Савой”? Мы ведь там праздновали первую годовщину нашей свадьбы!
— И тебя поташнивало, — улыбнулся судья. — Мы оба подумали, что я съела что-то несвежее, а на самом-то деле оказалось, что я в положении… Всему виной был этот негодник Джон, наш первенец…
У Ситонов было трое детей и целая орава внуков. В выходные они собирались к младшей дочери на семейное торжество. Усилием воли Селина отогнала печальные мысли. В ее жизни семейным праздникам места нет. Это — удел других людей.
Ужин уже подходил к концу, когда судья отложил нож и вилку и тихо заметил:
— Боже, что за совпадение! А вон и Пирз Грешэм!
— Где? — миссис Ситон оглянулась через плечо. — А кто это с ним? Ты ее знаешь?
— Первый раз вижу, — покачал головой судья. Селина тоже пригляделась повнимательнее.
Пирз Грешэм сидел за столиком лицом к ней. Даму его она видела лишь со спины. Но платье выставляло на всеобщее обозрение загорелую спину и волну темных волос, падающих на плечи. Красавица намеренно вырядилась так, чтобы привлекать мужские взгляды. Селина поморщилась, не сознавая, что отвращение откровенно написано на ее лице и что за ней наблюдают.