И то и сё, или Собрание сочинений в стихах и прозе. М. Д.

Виссарион Григорьевич Белинский И то и сё, или Собрание сочинений в стихах и прозе. М. Д.

43. И то и сё, или Собрание сочинений в стихах и прозе. М. Д. Москва. 1838. В типографии Ивана Смирнова. 127 (12).{1}

Читатели наши, конечно, не забыли бесподобных стихотворений г. Башкатова, с которыми мы старались познакомить их в прошлом номере нашего журнала;{2} вот теперь является достойный подражатель достойному поэту, скрывающийся под таинственными литерами М. Д. Подражатель, как и знаменитый образец его, – классик и пишет стихами и прозою. Стихи его, как и всех классиков, разделяются на высокие и нежные. Вот образчик первых, т. е. высоких — два куплета из элегии:

Превосходно!

Теперь не угодно ли образчик нежного;

Жестокая любовь царица(,)
Почто же щастии мои взяла?
И как ужасная убийца
За жизнь оковы мне дала.

Дала, и в них я умираю —
Томлюсь, вздыхаю и страдаю…
А после, после должен я
Роптать ужасно на тебя!

Любезна роза – ангел красоты
Пленила сердце юное мое;
И ох, она – предмет моей любви
Скрывает сердце нежное свое!..

Но ох несчастный я, несчастный!
Ее люблю и буду я любить —
Дотоль, когда огонь ужасный
Мое захочет сердце погубить.

Неси теперь(,) о томна лира.
Неси(,) о друг души моей,
Вещай(,) ужасная могила
Уж скоро прекратит путь жизни сей

Тебя, тебя я обожаю,
Владычица ты всех сердец,
И для тебя всё презираю!..

Пою тебя (,) о ангел милый,
Пою богиню сердца моего,
Хотя не стройной слабой лирой,
Но арфой звучной сердца своего…

Да звуки томные примчатся
Туда, где обитаешь ты…
И пред тобою излиются
Мои унылые романсы!

Вы плачете, читатели? – Плачьте или смейтесь – что хотите, коли это вам в охоту; но я – я не плачу и не смеюсь – у меня нет слез, нет смеха: сердце мое ожесточено, слезы высохли, улыбка раззнакомилась с устами; и всё это от привычки, всё оттого, что ex officio[3] читаю то, о чем вы, для удовольствия и рассеяния, читаете в журналах.

Итак, вот вам еще образчик прозы:

Нечто о силе музыки.

Прелестное создание – гармония музыки, проникая в нашу душу, производит неизъяснимые действия. Сия божественная гармония усыпляет наши страсти, воскриляет воображение, возвышает душу нашу выше сферы сего земного и бренного мира. В чем может найти отраду и утешение несчастный(,) отягченный бедствиями? И сия волшебная богиня есть – второй друг его. Ее могущество, (запятая) и сила неизмерима. Она из чудовищ перерождает душ чувствительных. Вот отрада слабому творению в сей юдольной жизни!.. Стесненное сердце скорбию, отягченное бедствиями, стремится излить свои жалобы, свои отголоски, на ее божественных тонах! И может ли чувствительное сердце, может ли не проливать слез, изливая в звучных аккордах ее свои жалобы? Нет! и чудовище, и ужас природы с каменным сердцем, покоряется ее могуществу.

У древних единственное занятие составляла музыка. Поэтому, кто может усумниться в ее волшебных действиях, кто не отдаст ей преимущества пред всем высоким и изящным? но кто скажет: она лишь драгоценна для нещастливца; она ему может служить отрадою, она может облегчить его стесненное сердце скорбию… но для человека, осыпанного дарами счастия, для любимца природы она не имеет такой силы и прелести в глазах его… Нет! ее сила действует на всех ровно. Введите вы любимца природы, и нещастного; введите человека с каменным сердцем – и человека чувствительного – вы увидите ее действие – опыт есть лучший наставник для человека!..

Мысли, понятия, чувства, слог, язык, орфография, – что за образцовая галиматья!..

1

«Моск. наблюдатель» 1839, ч. II, № 3 (ценз. разр. 1/III), отд. IV, стр. 35–38. Без подписи. Автор сборника – Михаил Дмитревский.

2

См. н. т., № 29.