Во время рисования-письма Павел Витальевич постоянно не сидел с группой, а куда-то выходил из класса-студии. Так вот, в его отсутствие мы не сидели молча. Девочки, например, пели. Например, "Миллион алых роз", только вышедшую тогда песню. А могли начать разговор о политике, внешней или внутренней. Например, обсуждать внутреннюю политику Андропова или очередные помпезные похороны, в том числе грохнувшийся гроб дорогого Леонида Ильича. Мне была интересна эта, нетворческая, составляющая наших "посиделок"-политинформации вокруг натюрмортов. Так что я не комплексовал от своих творческих неудач.
А посещал я художественную школу трижды в неделю после школы обычной по понедельникам, средам и пятницам. По возвращении с занятий отец помогал мне быстренько с домашними заданиями по матеметике, а потом и по физике. Родители были довольны тем, что у меня нет времени бесцельно шляться по помойкам и крышам гаражей.
* * * (Звёздочки ╧7)
По выходным я частенько ездил в гости к бабушке Тоне. Меня к ней родители стали отпускать одного, благо, ходил удобный транспорт. К бабушке я заезжал часто: через выходные, заходя по пути в Юсуповский дворец на Мойке, в котором находилась детская библиотека. По случаю моего прихода бабушка Тоня пекла пироги, а иногда мы с ней ходили по музеям или в кино. Манеж с выставками также был близок от неё.
Денег на карманные расходы мне не давали, так что я не привык ходить в компании одноклассников в кино, пирожковую или мороженицу. Да и с кем мне ходить? Одноклассники по младшим классам не успевали стать моими приятелями и друзьями, а перейдя из близкой к дому школы в очень дальнюю, я уже и не спрашивал у родителей денег на кино и на мороженое, так как в силу моей отдалённости от места жительства своих новых одноклассников по 479-ой школе я с ними и не договаривался о том, чтобы вечером после школы вместе выйти погулять или сходить в кино.
Деньги на покупку дополнительных рельсов, стрелок, вагонов к моей железной дороге мне выдавались целенаправленно родителями или бабушкой Тоней. А куплена была немецкая железная дорога мне тётей Милой в подарок на моё восьмилетие, то есть когда я "дорос" до таких игрушек-когда я учился в первом классе. В гостях на этом моём дне рождения была одноклассница Нона Меньшикова. Кроме Нонны и тёти Милы в гостях у нас никого не было. Учась в первом же классе, я приглашался на день рождения уже упоминавшегося Вовы Трубникова. А учась в третьем к однокласснику Гарику Кокурину и к однокласснику сестры Серёже Калинину. У них в гостях меня поразила обстановка их квартир, таких же, как и наша, в домах-"кораблях". Но как же в них было уютно с обставленной мебелью и коврами! А сколько в их домах было игрушек и детских книжек с картинками! Не то, что у меня дома. Коврами наша семья не обзаводилась не только потому, что они были дорогими, а денег у родителей с их профессиями было немного, но и из-за Майры. Она была невоспитанной сукой и терпеть до прогулки с ней не была приучена. Поэтому она гадила прямо в комнатах на линолеум. Её Scheisse с линолеумом вступало в химическую реакцию, и на полу оставались пятна, если вовремя не убиралось это самое Scheisse, например, потому что матери не было дома. Именно её "привилегией" была уборка квартиры за собакой, потому что собака считалась по документам её. Она ведь её и кормила.
Ещё несколько слов о линолеуме и пятнах от Scheisse на нём. Линолеум на всех полах квартиры на Стачек был светлым, однотонным и некрасивым. Дело в том, что линолеум с рисунком под паркет ёлочкой из квартиры был украден ещё до того, как мы въехали в неё, но после того, как дом был сдан строителями. Унитаз, по-моему, тоже был вынесен из дома. Так вот, чтобы мы всё-таки въехали в квартиру, жилконтора постелила новый линолеум, какой был в наличии, то есть плохой и некому не нужный светлый однотонный. Майрины пятна-кляксы от Scheisse на нём смотрелись как бы своеобразным узором, ведь ликвидировались эти контрастные коричневые следы матерью не каждый день, а по мере их накопления или к приходу редких гостей в наш дом. Мать скребла пятна-следы лезвием бритвы. Только с годами собаку мать приучила ходить в туалет в комнату в удобное для неё время по команде, которую я приводить не буду, потому что она как бы непечатная.
А гуляли с Майрой в период, когда мы жили на Стачек, отец и я. Но гулять с собакой по расписанию никто не гулял. Зачем? Ведь она уже "сходила" в комнату. А гулять вокруг было где: рядом незастроенные пустыри. Если отец отпускал Майру с поводка, то я этого не делал, так как она на улице меня плохо слушалась, и я боялся, что она не послушает команды "ко мне" и убежит. Так что все кочки на пустыре были моими. Я плёлся-носился за собакой по пустырю, держа её на поводке. Я ходил за Майрой по пустырю и всё время смотрел себе под ноги, лишь бы не вляпаться ногой в Scheisse других собак. Ясно, что такой способ гуляния с собакой мне был не по душе и я особо не рвался её выгуливать. В среднем для Майры было счастьем, если с ней вышли на улицу хотя бы один раз в день. А писалась она часто, потому что она "что-то отстудила" - так выразилась моя мать. Так что приучить собаку "цивилизованно" ходить в туалет не было возможности.
Но несмотря на всё сказанное мы Майру любили. Ела она с общего стола, для неё ничего специально не варилось, лишь иногда покупались специально для неё дешёвая ливерная колбаса, кости и совсем редко мясо, чтобы она чувствовала себя всё-таки настоящей собакой.
Так вот, о коврах поговорили, теперь о мебели. Её в нашей квартире не хватало. Хорошо хоть, что были в "кораблях" стенные шкафы в коридоре и антресоли. Я ещё тогда не понимал, что мебельная "стенка" стоит очень дорого (ею наша семья обзаведётся лишь в году 85-ом, и то в кредит, а называться она будет "Зенит" в честь чемпионства ленинградской команды в чемпионате СССР по футболу в 1984 году). Письменного стола у меня не было. Когда я учился в пятом классе, отцом был куплен старый секретер дизайна 70-х годов. В известной комиссионке на Марата. Матери секретер очень не понравился. Но отец это приобретение считал своей удачей, так как отдельных секретеров без "стенки" (то есть мебельного гарнитура из нескольких шкафов, выстраиваемых вдоль одной стены комнаты) в первой половине 80-х не производилось. Дёшево и сердито-это выражение про мой секретер: дёшев он сам, а сердилась за его покупку мать. А со стульями и диваном для большой комнаты, так называемой "гостиной", своя история. Ими наша семья обзавелась сравнительно рано - в 1979 году летом. Они были красными. Их купила для нас на свои деньги бабушка Тома (сестра бабушки Лизы). Так что можно сказать, что своё восьмилетие в первом классе 19 апреля 1979 года я встречал в пустой почти большой комнате. Только телевизор на тумбочке в углу у окна. И я с Ноной Меньшиковой на полу возимся с моим подарком - железной дорогой. Нонна - хорошая девочка. Была. Наверное, есть и будет. Жаль, что мне не удастся остаться в 261-ой школе после четвёртого класса, а то, ведь, точно бы я в неё влюбился. Не в средних классах, так в старших - это точно.
А тумбочка под телевизор родителями также не покупалась, а была подарена бабушкой Тоней. Лишь пятирожковая чешская люстра с белыми плафонами вверх приобретение моих родителей ещё в период проживания на Гражданской. Красное кресло в большой комнате появится только году в 83-м, а так фильмы всеми смотрелись сидя на диване или на полу перед диваном.
В 1980 году, когда Полина окончательно вернулась от бабушки Лизы с Бернгардовки, она стала спать в большой комнате, засыпая под включённый телевизор и сидящими на краю дивана членами семьи.
В углу между диваном и креслом, там, где появится кресло, стоял немецкий торшер с цилиндрическим широким красным абажуром - первая покупка родителей после их свадьбы.
Спальней родителей служила смежная с большой комната; таким образом, большая, то есть гостиная, была проходной. В этой спальне годами ничего не менялось. Полутораспальная кровать-тахта без спинок - чей-то подарок на свадьбу родителей (на Гражданской именно на ней мы с Полиной прыгали под "Арлекину"). Кроме тахты в углу спальни стояли трёхстворчатый полированный шкаф и тумбочка для постельного белья. Над тахтой - чешское бра, входившее в комплект к люстре из большой комнаты. Стульев в этой спальной комнате не было. На потолке долгое время аж до середины 80-х всего лишь лампочка на проводе.