И вот, я ещё стою на коробке у окна, и снизу позади меня раздаётся смех Вероники, и я соображаю, что вот она, моя новая пассия - Вероника, так что боли, от того что я только что мысленно расстался навсегда с Еленой Петровной, я не испытал. Нет, напротив, меня охватила радость от открывающихся перспектив новой любви, которая, я понял, могла разгореться между мной и Вероникой в результате нашего с ней знакомства. Так что спрыгнул я с коробки уже с новым чувством к ней, и мне также стало смешно: я засмеялся вместе с ней над только что разыгранной мной сценой. Как говорится, королева умерла, да здравствует новая королева! То есть да здравствует Вероника!, ибо Елена Петровна для меня только что умерла. И мне было радостно, что моя новая пассия так прекрасна. И я особенно радовался тому, что девушка-ангел так юна. С радостной улыбкой я спросил Веронику, стоящую под моим зонтом:
- Ну, что, видала? Теперь у меня её нет, но, кажется, у меня появилась ты! Пойдём гулять дальше или тебя проводить домой, ведь всё-таки дождь?
- Ты что, гонишь меня?
- Нет, просто действительно дождь. Но я не хочу с тобой расставаться!
- И я!
- Тогда пойдём на Неву!
По пути на Неву я выяснил у Вероники, что она выпускница школы, то есть заканчивает сейчас одиннадцатый класс, и ей сейчас 17, почти 18, без недели. Я назвал ей свой возраст: 35. он её не испугал. Я сам для себя понял, что Вероника девственница, и поэтому в обращении с ней я решил ничем не намекать ей на интим. Мне было и так хорошо с этим Божественным созданием. Ей со мной тоже. Полагаю, что чудесным образом её притягивал ко мне мой ангельский наряд: ей хотелось быть рядом со мной, этаким дэнди, чтобы все вокруг ей завидовали, что она - со мной.
Под одним зонтом вместе с ней, прижавшейся ко мне, мы доходим до Невы и становимся у парапета набережной. О чём-то воркуем как голубки, о чём-то молчим. При этом мы всё время смотрим друг на друга глаза в глаза. И нам не скучно. Не скучно не только говорить обо всём или ни о чём, но и молчать, потому что нам хорошо друг с другом: мне нравится купаться в океанах её глаз, а ей, я чувствую, - в моих. А она всё дрожит, делая тщетные попытки сдержаться и не дрожать.
- Может, проводить тебя домой? - опять я повторяю свой вопрос при виде её дрожи. Она повторяет свой ответ.
- Ты что, гонишь меня?
- Да нет. - и после паузы я предлагаю: - Пойдём тогда кофе попьём для согрева, или чаю, здесь недалеко, - произношу я, имея ввиду квартиру моей тёти Надины, которая, я полагал, была бы не против моего визита к ней с девушкой. С девушкой ангельской внешности.
- Нет, я не хочу никуда идти, мне и так хорошо с тобой.
- Но ты же дрожишь от холода!
- Ну и что!
И мы продолжаем купаться, уже тонуть в океанах глаз друг друга. И ведь при этом мы думаем. Я думаю о том, что больше я пока ничего не могу предложить этой девчушке, кроме как восторгаясь её красотой смотреть на неё не отрываясь глаза в глаза. Также я пытаюсь предположить, о чём же думает она, смотря на меня. Может, ей просто приятно, может даже впервые в жизни так приятно, что на неё так смотрит мужчина, как смотрю на неё я, любуясь ею. А может, она думает о том, что же предложу ей дальше? Или она всерьёз меня не воспринимает в силу большой разницы в нашем возрасте. В 2 раза! Ужас! - Или как прекрасно! - Заиметь такую девушку. А реально ли это? Да, она юна, ей ещё надо учиться . но и у меня всё будет хорошо ещё не завтра. Но к тому времени, когда она отучится, в смысле: после школы, у меня, точно, должно уже всё быть хорошо. Так что, оцениваю я, у меня есть с ней перспектива. Я хочу в это верить и верю. И радость от обнаружения этой перспективы только добавляет искры в мой взгляд на неё. А ей, похоже, больше ничего от меня не нужно, кроме как стоять рядом со мной, ангелом во плоти, и чувствовать себя моей избранницей... А все прохожие на нас, естественно, смотрят.
Мы обмениваемся номерами наших мобильных телефонов, поняв, что нам это нужно. Причём, когда она достаёт свой мобильный, то в её сумочке я замечаю какую-то книгу и интересуюсь, что это за книга. Она показывает название. "Парфюмер". Автор Патрик Зюскинд. Я тут же вспоминаю, что несколько лет назад, когда у нас в стране эту книгу только издали, её мне рекомендовали прочесть мои мама и сестра, но я так и не прочёл, когда эта книга была у нас в доме. Теперь же я захотел непременно её прочитать, испытывая на лестничной площадке книжный голод.
- Сладкий ребёнок, - перевёл я фамилию автора Патрика Зюскинда на русский язык.
- Я знаю. Я хожу в немецкую спецшколу и увлекаюсь немецким языком.
Последнее сообщение мне было так радостно слышать! Вот она, родственная душа - Вероника! А у меня в кармане бушлата в тему нашлась "Маленькая грамматика немецкого языка" от немецкого издательства DUDEN. Я предложил Веронике обменяться на время нашими книгами, чтобы уж точно состоялось наше следующее свидание. Она с радостью согласилась, пролистнув мою книжицу, ведь указанная "Грамматика" была очень оригинальной по изложению. Обменявшись номерами телефонов и книгами, мы снова с радостью встретились взглядами, и присутствовавшие до этого улыбки на наших лицах растянулись ещё больше. У неё с белыми зубами, а у меня с сомкнутым ртом, так как я не хотел демонстрировать ей своё слабое место. "Да здравствует королева!"-пронеслось у меня в голове, а вслух я произнёс:
- Ты бы смогла стать моей королевой!..
Она промолчала - такова была её реакция на эту мою многозначительную фразу, попрошу её запомнить. После её произнесения я посчитал нужным закончить нашу прогулку немедленно - хватит морозить девушку! Мы расстались у станции метро, договорившись о встрече уже после сдачи Вероникой школьных выпускных экзаменов. Дождь продолжался, и поэтому после расставания с ней я прямиком направился на свою лестничную площадку на Набережной. Дождь, зарядивший после карнавала, оказался конкретным: он продолжался весь вечер до ночи, так что я на поиски пропитания в этот вечер с лестничной площадки не выползал, полагая, что на улице в этот дождливый вечер никто есть-пить не будет, и я ничего для себя не найду. И Вероникиных десяти рублей мне ни на что съедобное не хватит, так что и в магазин мне не пойти. Таким образом, прогуляв весь день и устав, я вечером не мог ни чем подкрепиться. Я был голоден. Да за лестничным окном шумит дождь. И на лестнице как-то сыро-влажно. Так что на ней в этот вечер мне было совсем неуютно. Я спустился со своей верхней площадки на последний, шестой, этаж, где было светло от электрической лампочки, положил на ступеньку фанерку, сел на неё и принялся читать "Парфюмера". Чтение этой книги увлекло меня, и я забыл на какое-то время про голод. Начитавшись вдоволь я поднялся к себе наверх. День закончился. Я лёг на лежанку и стал думать о том, как я его провёл. После воспоминаний о карнавале я вспомнил Веронику. И стал думать о ней. При мыслях о ней мне вспомнилась собака на Марсовом поле, которую мне захотелось называть Вероной. Совпадение ли это, моя встреча с молодой сукой Вероной и моя встреча с молодой девушкой Вероникой, совпадение ли отчасти их имён, или тут нечто более масштабное, непостижимое человеческим разумом: улыбчивая молодуха Веронка является предтечей улыбчивой молодухи Вероники?! Но почему собака?!?! Нет, на этот вопрос я не знаю ответа.
Также я вспомнил, что я сказал Веронике в конце нашей встречи, что она смогла бы стать моей королевой. Но кем я стану для неё, если она будет моей королевой? Преданным слугой? - Не хочу! Тогда, может быть, королём? Да, королём! - Чтобы масштаб наших фигур был сопоставим. Это нужно для нашей любви. Но у нас не Западная Европа, где используется термин "король", у нас были цари да императоры. Значит, я хочу быть для неё царём-императором. А она будет моей царицей-императрицей. Вроде бы досужие мысли. То есть от нечего делать. И... Но последуем за ходом моих мыслей дальше. А какие сейчас цари в начале XXI века? У нас в России сейчас президенты. То есть я не царь в своём желании, а президент? А что? Хорошая идея - стать мне Президентом РФ! А есть ли у меня шансы быть избранным? Есть! Я видел жизнь такую, какой не видел её ни нынешний президент, то есть Путин, ни Медведев, его преемник, ни кто-либо ещё, кто решится избираться президентом Российской Федерации. И поэтому народ поймёт, что мне единственному в большей, в максимальной степени подойдёт выражение: "Он вышел из народа", и проголосует за меня. Но я же БОМЖ! Ну и что! При Ельцине тоже никто не мог себе вообразить, что следующим после него правителем будет Ка-Гэ-Бэ-шник. А в случае со мной сохраняется преемственность, ведь Дмитрий Анатольевич Медведев - мой учитель. По университету. Санкт-Петербургскому государственному. Ничего себе, к какому выводу привело меня знакомство с Вероникой! С ангелом Вероникой. Да, и ведь имя у неё говорящее, - задумался я: - "приносящая победу". По-гречески. Это точно, я знаю. И мне теперь ясно, какую победу принесёт мне встреча с этим ангелом Вероникой. На выборах в президенты Российской Федерации. А могу ли я быть избран по возрасту? Да, ведь мне как раз стукнуло в прошлом месяце 35. Ни больше, ни меньше. А смогу ли я что-нибудь сделать хорошее, прогрессивное с Россией - Российской Федерацией, будучи её президентом? И я стал думать, творчески думать, рождать в голове проекты модернизации Российской Федерации и улучшения жизни своего Народа. Лежать на лестнице и думать. Никуда не торопясь. И будучи более или менее знакомым с государственной системой и по университету, и по жизни, которую (государственную систему) я ещё как ангел-воин Господень хотел порушить, я, за какое ни возьмись направление деятельности Российского государства, в экономической ли сфере, или во внутренней политике, или во внешней, я раз от разу приходил к выводу, что процветанию моей Родины мешает демократия с демократическими принципами и демократическими институтами. И нынешний президент Медведев, и прошлые, то есть Путин, а до него и Ельцин, не могут отказаться на словах от демократии, это грозит им крахом их политической карьеры. Я же, изначально свободный от демократических обещаний и президентской клятвы на Конституции Российской Федерации 1993 года на своей инаугурации, поведу страну в светлое будущее на основе всенародного доверия недемократическим путём. Ведь это же так просто, намного проще демократической котовасии, идти Народу вперёд в светлое будущее, когда он, то есть Народ, избавлен от демократической риторики и идёт вперёд по причине доверия властителю-командиру, который любит свой Народ, и который из любви к Народу, как любящий отец-глава семейства по отношению к остальным членам семьи, жене и детям, делает семье, то есть Народу, только добро. И все, и жена, и дети, любят отца и подчиняются ему - так и Народ, полюбив меня, доверится мне. Но это уже не президентство! А монархия. Причём не ограниченная демократическими принципами управления страной. То есть России нужна абсолютная монархия! Господи! как же это всё просто, и не мной придумано! Но спустя почти 100 лет с великого Октября (а он велик: по масштабам своих последствий) мне приходится заново об этом задумываться и излагать в своей Книге, что России нужно самодержавие - так традиционно по-русски называется ни чем и ни кем не ограниченная монархия. Ни кем, кроме Бога: монарх действует в соответствии с Законом Божьим, возлюбив свой Народ. Критиковать демократию в данной Книге я не буду. Ведь и без меня это уже сделано. И лучше всего в книге "Проект Россия", на момент моего пребывания на лестнице ещё не изданной - она выйдет в 2007-2008 годах, - но прочитанной мной очень кстати в период начала моей работы над собственной Книгой в 2009 году. Я мыслил так же, как мыслят безымянные авторы этой книги, представители Народа. Я только не додумался о связи демократии и педерастии - я же не самый умный. Но дальнейшая моя судьба будет нагляднейшей иллюстрацией к этой, не побоюсь сказать, великой книге. Так что рекомендую немедленно разыскать и прочитать книгу "Проект Россия" (издательство "ЭКСМО", Москва, 2007год - Первая книга, 2008год - Вторая книга, а Третью книгу я не смог прочесть, почему - читай мою Книгу дальше). Видно, Богу было угодно, чтобы первые две книги "Проекта Россия" нашли меня очень вовремя и в таком месте. Что это значит, не могу обмолвиться, иначе читать мою Книгу будет не так интересно. Лучшим вариантом будет на время отложить мою Книгу, прочесть "Проект Россия" и вернуться к чтению моей Книги... Но пока я лежу на лестнице и думаю. Думаю о будущем. Своём и страны. О закономерностях своего прошлого и будущего. Да, это очень смело, выступить сейчас в защиту самодержавия (подчёркиваю, на момент этих размышлений ещё не вышел "Проект Россия"!), и ещё более смело, не боясь насмешек, предложить себя на роль нового Самодержца, но ведь кто-то же должен, веря в победу, подняться из окопа в атаку на врага первым и увлечь за собой остальных! Да, мне предстоит очень трудно, но я верю в свой Народ (уже тогда на лестнице верил), что ему по силам, душевным силам, принять правильное решение в пользу меня - нового русского Самодержца. Царя, императора - одна малина. А как я соберу миллион подписей на президентских выборах? Посредством знакомства Народа со мной через мою Книгу. Её будут читать и передавать другим, как "Легенды Невского проспекта" Михаила Веллера и "Парфюмера" Патрика Зюскинда, зачитывая до дыр, до разрыва переплёта. Так что, миллиона подписей я не боюсь! И Интернет должен помочь рассказать людям друг другу обо мне и передать мою книгу посредством электронной почты. Допускаю, что Медведев (на момент моих раздумий на лестнице в 2006 году ещё никто, а на момент написания этих строчек - действующий Президент Российской Федерации)с президентом Путиным, будучи патриотами своей Родины, поверят в меня и не составят мне конкуренции на президентских выборах. Лёжа на лестнице в день Города в 2006 году я думал о выборах президента в 2008 году. Не успеваю, - думал я, - не успеваю написать свою Книгу, ведь нужен ещё период для ознакомления Народа с ней, то есть со мной через Книгу, и для предвыборной работы. А вот к 2012 году я всяко должен буду успеть и написать Книгу, и стать всеобщим любимцем. Да, именно всеобщим любимцем - иначе нельзя и не будет. А придя на пост президента с программой восстановления самодержавия, я приму клятву верности Закону Божьему и Народу на Библии. А далее меня изберут на царство. Как, я пока не знал. Народ придумает. Когда захочет посадить меня на престол. Он ведь великий, наш Народ. И фантазии ему хватит. А какой Народ я имею ввиду? Всероссийский, а не только Русский. Да, я на многие вопросы не знаю ответа, потому что я не самый умный, - главное, чтобы мне доверяли. Так и я буду доверять своему умному Народу при совете с ним для принятия наилучших решений, наилучших для Народа решений, что невозможно при демократии. Почему - читай "Проект Россия"! Надеюсь, я достаточно заинтриговал читателя для прочтения этой книги. Но когда конкретно я засяду за написание своей Книги, я не знал, не зная, что со мной будет завтра. Но не зная своего завтра, я знал свой 2012-ый год - будут последние президентские выборы. Последние-потому что с моим избранием они больше не будут нужны: я буду передавать власть по праву наследования, упразднив ныне действующую Конституцию. Так что лёжа на лестнице я в ту дождливую ночь после дня Города открыл для себя ещё одну причину для написания своей Книги-знакомство Народа со мной в целях избрания им меня на царство. Так что, - подумал я, - мне ни в коем случае нельзя сорваться на преступление, хотя обстоятельства постоянно провоцируют меня на это, надо всё стерпеть, как бы ни было мне туго. Во имя светлого будущего моей страны, моего Народа и меня лично. И, конечно же, во имя и славу Бога, который вдохновляет меня на борьбу за Справедливость, Добро, Любовь, то есть за Веру. Мою Веру в Бога. Да, ты будешь смешон, тебя посчитают дураком или психом, - думал я про себя, - но ради Бога ты всё вынужден будешь перенести, всё стерпеть. Ты же, Алексей, защитник (по-гречески): защитник своей Родины и своего Народа. А почему у тебя вдруг - или не вдруг? - возникла такая любовь к Родине и Народу? Да потому, что я поверил в Бога. Да и матери с сестрой надо доказать, что Алёша - хороший. Я удержусь от соблазна приводить здесь цитаты из "Проекта Россия", хотя я их и выписывал, ведь их слишком много, которые хорошо бы вписались в моё повествование. Приведу лучше словосочетание, где-то мною вычитанное, характеризующее меня начиная с этого времени, итак, у меня произошло "обострение чувства Родины". А как же Вероника? Со мной понятно: я становлюсь царём-императором, а станет ли она царицей-императрицей, нужна ли мне она как царица-императрица? Подумав, я сам себе отвечаю: нет, она ею не станет. Потому что к моменту моего восшествия на трон она утратит, а может быть, давно утратит, свою девственность, ведь ей уже без недели 18. А царям-императорам непременно для брака нужны девственницы. Чтобы их дети, наследники престола, походили на них, а не на того первого в жизни женщины мужчину. Так что Вероника всего лишь ангел, приведший меня к мысли о самодержавии и моём воцарении и принося