МСЭ
По моём прибытии на Арсеналку мне провели медико-социальную экспертизу (МСЭ), в результате которой мне была дана инвалидность второй группы, результатом чего было назначение мне пенсии (вторая группа, рабочая, то есть дающая право работать). Сейчас, то есть очень давно эта пенсия составляет 5 тысяч рублей с копейками. Все дальнейшие годы моего пребывания на Арсеналке МСЭ по мою душу больше не собирались, и инвалидность продлевалась автоматически. По моём переезде в Дружносельскую психбольницу в 2011 году МСЭ собралась в апреле 2012 года. На ней в присутствии заведующей отделением я рассказал о себе, о своём поступке, и своём убеждении, что я не виноват, и помещён в дурдом за свою уверенность в необходимости мне возглавить Российскую державу в качестве абсолютного монарха.
- Так, стало быть, вы находитесь в психиатрической больнице за свои убеждения, вы инакомыслящий?
- Да, я умудрился в наши дни стать диссидентом. Как в советские времена было практикой отправлять идейных оппонентов власти, расшатывающих советские устои, в психушки, - так в психушку меня упекли сегодня, в настоящее время. И таких людей называли диссидентами. Я надеюсь по выходе своём из дурдома продвигать в России монархическую самодержавную идею. Но пока я в стенах дурдома, мне нужна назначаемая по инвалидности пенсия. Ведь очень плохо сидеть на бобах, когда все психи-инвалиды вокруг обжираются на пенсионные деньги закупленными в прибольничном магазине продуктами. Вот такая вот загогулина: сейчас я заинтересован получать пенсию, а по выходе своём из дурдома я намерен снимать себе инвалидность, пусть для этого потребуется независимая экспертиза; я хочу в будущем быть работающим, а не пенсионером; мне такая пенсия не нужна! Подавай мне Россию, а не пенсию в будущем! Для вашей же пользы!
Выслушав меня, МСЭ продлила мне инвалидность, вследствие чего продлилась и моя пенсия, благодаря чему я смог отложить денег на нетбук, на котором я сейчас печатаю эти строки, и на котором я намерен выйти в интернет для связи со всеми заинтересованными в издании моей Книги, - а такие уже есть, я знаю, - со всеми, готовыми мне помочь и с Книгой, и вообще.
Подвиг моей тёти
Мне в моей Книге обязательно следует отметить подвиг - другого слова не подберу - моей тёти, тёти Надины, которая регулярно навещала меня не только тогда, когда я сидел-лежал в Петербурге сначала в "Крестах", а затем на Арсеналке, но и когда меня перевезли в Ленинградскую область в Дружносельскую психбольницу, и не с пустыми руками она ко мне приезжала, а полностью нагруженная продовольственными продуктами и запрашиваемыми мной вещами. Так, в апреле по моему запросу она привезла мне в тележке на колёсиках, с которой она ко мне приезжала всегда, книги по немецкому языку в количестве 19 штук в дополнение к одной, бывшей при мне. А заказать такое количество книг я смог потому, что мне стало возможным разместить их все в письменном столе, который я получил в своё распоряжение в палате на 1-ом отделении. Редкое совпадение, что никому в палате кроме меня письменный стол не был нужен. А это целых 4 ящика в дополнение к прикроватной тумбочке.
Информация из Интернета
В июне 2012 года я получаю от тёти Надины письмо, в котором находились 3 листа распечатки Интернет-переписки по поводу моей Книги заинтересованными в её издании лицами, как русскими, так и иностранными, физическими и юридическими, то есть издательствами. Подчеркну, что в дурдоме Интернет больным недоступен, запрещён. И письма подвержены перлюстрации и цензуре лечащими врачами. Поэтому письмо от моей Тёти сначала прочитала заведующая 1-ым отделением Алла Петровна Чахоткина. Она передала его мне со словами:
- По поводу содержимого этого письма, я знаю, нам есть о чём поговорить с вами. Я предвижу, что нам потребуется для обстоятельной беседы много времени, поэтому я предлагаю вам подождать до того времени, когда я смогу уделить вам его побольше, а не комкать беседу.
После прочтения мной этой Интернет-переписки слова Аллы Петровны меня обнадёжили, что дело издания моей Книги наконец-то может тронуться с мёртвой точки. Я обмолвлюсь, что существует изданный Ельциным в 1992 году ещё до принятия Конституции Закон Российской Федерации "О психиатрической помощи и гарантии прав граждан при её оказании". Согласно этому закону права пациентов-дураков ограничены усмотрением лечащих-калечащих врачей-психиатров, то есть вроде бы есть право переписки, но переписка перлюстрируется-цензурируется, и неугодное врачам, да хотя бы критика в их адрес является причиной неотправки письма адресату; за обращение к прокурору на очередной комиссии, следующей за обращением, на этой комиссии продлевают лечение ещё на полгода; свидания вроде бы разрешены, но фактически откровенно поговорить с навещающими нельзя, так как свидания проходят в присутствии медсестры и охранника; по телефону тоже разговаривать вроде бы можно, а фактически не дают, а Интернет действующим законом не упоминается, так как он появился позднее.
Итак, заинтересованные лица хотят со мной связаться любым способом, готовы даже приехать ко мне в больницу на свидание со мной. Когда меня Алла Петровна, заведующая 1-ым отделением, пригласила к себе в кабинет, там я увидел целое собрание по мою душу. Кроме заведующей присутствовали старшая медсестра, психолог, соцработник и ещё кто-то: всего 6 женщин. Отвечала отказами на мои "Мне хотелось бы..." заведующая Алла Петровна. Остальные только кивали головами да поддакивали, что всё в больнице нельзя, потому что больница является "режимным объектом", что было мне не понятно, что это такое, но объяснения, что это такое, я от ни не требовал, и не указывал им, что их отказы мне на мои просьбы поговорить с заинтересованными лицами по телефону или встретиться с ними являются незаконными. В Интернете для связи с этими лицами женское собрание мне тоже отказало.
Мне оставалось только ждать приезда ко мне моей тёти в середине лета, чтобы ей объяснить, насколько я разъярён-раздосадован отказом мне в моих правах в общении с заинтересованными лицами, чтобы она сама или с помощью знакомых связалась с этими лицами через Интернет и выразила им мои сожаления, что ничего сейчас сделать нельзя, и мою досаду и ярость по этому поводу. Но, к моему сожалению, моя тётя, сильно занятая каникулирующими внуками, так и не смогла ко мне выбраться в Дружноселье тем летом, и мне оставалось только писать. Я написал письмо одному немецкому издательству, в котором я не указывал, что нарушается "Закон о психиатрической помощи...". Вот оно.
В ХХХХХХХХХХ
Издательский Дом
YYYYYYYYYY
Acquisition- редактору N
Уважаемый N!
От поддерживающей со мной связь моей тёти Павловой Надежды Викентьевны я получил распечатку Вашего предложения в Интернете о публикации моей Книги "...на Марс,.." представляемым Вами ХХХХХХХХХХ Издательским ДомомYYYYYYYYYY. Да, я заинтересован в публикации моей Книги. Сейчас я продолжаю находиться в Дружносельской психиатрической больнице, расположенной по адресу: 188330, Россия, Ленинградская область, Гатчинский район, п/о Сиверский, ДПБ, 1 отделение. Вы можете писать на этот адрес в ближайшие месяцы. Но вступить с Вами в серьёзную переписку, то есть с обсуждением условий публикации моей Книги, я не могу, пока не выйду из психбольницы на свободу, так как в психбольнице отсутствует тайна переписки. Так же и на свидании со мной моя тётя не сможет передать мне от Вас никакой конфиденциальной информации, ни устной, ни письменной. И я ей. Таковы здесь порядки, так что придётся Вам подождать какое-то время. Возможно, что меньше года. И на свидание со мной Вас не пустят. Да оно, впрочем, и не нужно, коли не будет на нём конфиденциальности.
Книгу мою можно и нужно дополнить, ведь жизнь не стоит на месте. Кроме того, существуют некоторые моменты, сознательно мной неосвящённые в прочитанной Вами редакции моей Книги по разным причинам. Так что, я смогу дополнить свою Книгу только оказавшись на свободе. И лучше всего als duldig in Deutschland, так как в России нужной мне меры свободы не существует, и я боюсь новых репрессий. Я ведь и так уже в полном смысле этого слова диссидент: как в былые советские времена мыслящих людей за убеждения сажали в психушки, так и меня в новое для России время. Только за моё желание возродить в России абсолютную монархию и воцариться самому!...
Считаю правильным не скрывать от Вас, что в издании моей Книги "...на Марс,.." заинтересованы кроме Вас и третьи лица, как российские, так и иностранные, в том числе японские.