– Я не сержусь.
– Вчера ты был очень добр ко мне. Спасибо.
– Ради бога, не благодари меня. – Он внимательно посмотрел ей в глаза. – Ты в порядке?
Смеется он над ней, что ли? Как она может быть в порядке, когда Эмили нет на свете, а Эстебан все еще жив?
– Да.
– Я сам вижу, что нет. Ты белая как бумага. Я же понимаю, ты держишься из последних сил.
– Я хорошо себя чувствую, – упрямо возразила Бесс.
– Я сегодня звонил доктору Кенвуду. Он говорит, что Джози идет на поправку.
– Когда операция?
– Пока трудно сказать определенно. – Кальдак поставил перед Бесс дымящуюся миску с супом. – Девочка потеряла много крови.
«Эту кровь тоже пролил Эстебан», – подумала Бесс и спросила:
– Джули и Тому сообщили про Эмили?
– Нет еще. Они до сих пор в Канаде, и нам не удалось с ними связаться.
– И хорошо. Не надо, чтобы они знали.
– То есть как?
– Они сразу полетят сюда, а это опасно. Ты же сам говорил, что Эстебан может охотиться и на них.
Кальдак кивнул.
– Дежурство на стоянке будет пока продолжаться.
– И еще… Я не хочу, чтобы они увидели Эмили… такой. – Бесс с трудом проглотила слюну. – Том наверняка потребует, чтобы открыли гроб, и увидит… Увидит то, что не надо видеть никому. Пусть ее похоронят по-человечески. Я могу тебя попросить, чтобы ее завтра тихо похоронили? Я потом отведу Джули на кладбище, она будет знать, что ее мать похоронена достойно.
– Извини, Бесс, но по закону ты не являешься ближайшим родственником. Решать должен Том Корелли.
– К черту закон! – Бесс взяла ложку и почувствовала, как дрожит ее рука. – Ты все можешь. Ты работаешь в ЦРУ. Если ты имеешь право подделывать документы и убивать людей, значит, можешь и похороны организовать. Том и Джули не должны увидеть Эмили. Пусть они запомнят ее такой, какой она была до Тенахо. Кальдак, пожалуйста!
Кальдак медленно кивнул.
– Хорошо, я все сделаю. Но в таком случае ее похоронят сегодня. Чем скорее мы уедем отсюда, тем лучше.
– Завтра. – Бесс надеялась, что завтра ей удастся собраться с силами. Она съест суп. Съест сандвич. Выспится как следует. Возьмет себя в руки. – Завтра, Кальдак. – Это было бы нежелательно. Ну, хорошо. Ешь. – Он помолчал. – А теперь я должен тебя кое о чем попросить. Эд говорит, что для дальнейших исследований ему нужна твоя кровь.
Ах да, кровь! Она почти забыла. А забывать нельзя: ее кровь тоже входит в правила игры.
– Пожалуйста. У тебя есть шприц?
– Я могу подождать.
– Нет, бери сейчас.
Кальдак поднялся из-за стола и скрылся в комнате. Вернувшись на кухню, он извлек из черного кожаного футляра шприц, которым его снабдил Эд Кац. Игла легко вошла в вену, Бесс даже ничего не почувствовала.
– Ловко это у тебя получается.
– Сиди спокойно, – перебил ее Кальдак. – Вот так. Я сейчас вернусь. Чтобы отправить препарат, нужен лед. К вечеру твоя кровь должна быть в Атланте. Ребята в лаборатории Эда работают круглые сутки.
– Значит, это очень срочно? Тогда почему ты сказал, что можешь подождать?
– Ты много испытала за последнее время. – Губы Кальдака тронула усмешка. – Я стараюсь проявлять гуманизм. Разве не заметно?
– Да, конечно.
Бесс вздохнула. Он действительно был неизменно добр к ней. Ему даже удалось на какое-то время рассеять окружающий ее черный кошмар. Правда, ненадолго.
Все-таки как несправедливо, что у нее оказался иммунитет против антракса, а Эмили, врач, мать семейства, должна была умереть! Почему Бог не сделал правильный выбор?
Она встала и подошла к окну. Балконы, мансарды… Бесс любила Новый Орлеан, а Эмили этот город не нравился, она уговаривала сестру перебраться в Детройт. Новый Орлеан практичной Эмили казался чересчур эксцентричным.
Кальдак вернулся на кухню.
– Я позвонил Рамсею и попросил прислать курьера, – сказал он. – Дверь я открою сам.
Бесс вздрогнула.
– Неужели ты думаешь, что сюда может явиться человек с автоматом и пристрелить меня?
– Нет, не с автоматом, – серьезно ответил Кальдак. – Им не нужно лишнего шума. И в квартиру они вряд ли станут подниматься. Им проще дождаться, когда ты выйдешь из дома.
Бесс опять посмотрела в окно.
– Ты думаешь, они караулят меня?
– Безусловно. В этом можешь не сомневаться.
– Подумать только, какие страсти из-за моей крови! Судя по всему, я действительно представляю собой особо ценный объект… – Она помолчала. – Ты считаешь, что Эстебан здесь?
– Сам – едва ли. Он не пойдет на такой риск. Но кто-то из его людей, несомненно, здесь, в городе.
– Ты знаешь, мне кажется, ему захочется убрать меня с дороги самому. Я помню, какое у него было лицо тогда, в госпитале, когда он сообщил мне, что Эмили мертва. Почему он солгал, что Эмили лежит в морге?
– Он хотел сделать тебе больно. А если бы он сказал, что велел зарыть ее в лесу, ты бы ему не поверила. Ты могла решить, что она скрылась.
– Я так и подумала, когда мы с тобой нашли Рико. Господи, я так надеялась… Как Рамсей узнал, где ее похоронили?
– Ему сообщил Йел.
Бесс резко повернула голову.
– Йел? Ничего не понимаю… Ведь я сама слышала, как ты говорил с ним с авианосца. Он должен был найти живую женщину!
– Я тогда вышел с ним на связь еще раз. И попросил его искать могилу. Бесс сжала кулаки.
– Разве ты уже знал, что Эмили погибла?
– Я очень надеялся, что ей удалось спастись, я молил Бога о том, чтобы так и оказалось. Но я сознавал, что скорее всего ее нет в живых.
– Но почему?
– Потому что Джози привезли в госпиталь одну. А по твоим рассказам я понял, что Эмили ни за что бы не бросила ребенка.
Бесс знала, что Кальдак прав. Она и сама думала, в сущности, так же, просто не хотела признаваться себе в этом.
– У нее был шанс! Был!
– Да. Но очень небольшой. – Кальдак улыбнулся уголками рта. – У меня же аналитический ум, разве ты забыла? Мне нужно было предусмотреть все возможности. Поэтому, когда я давал Йелу задание, то упомянул о могиле.
– Когда он ее нашел?
– Три дня назад. Он обнаружил свежевскопанный участок у подножия одного иа холмов примерно в десяти милях от Тенахо. И местные власти произвели эксгумацию.
– То есть выкопали тело, – с горечью произнесла Бесс.
Эксгумация. Отвратительное слово. А то, что оно означает, еще отвратительнее.
Кальдак молча кивнул.
– Почему ты ничего мне не сказал? Зачем позволял надеяться?
– Все же еще оставалась возможность ошибки. Не забывай, Йел никогда не видел Эмили. К тому же разве бы ты поверила мне, если бы я пришел к тебе и сказал: «Эмили умерла»?
Нет, ни за что на свете она бы в это не поверила! Она не позволяла себе верить в гибель Эмили до той минуты, когда собственными глазами не увидела ее тело.
Бесс знала, что не должна вспоминать ту минуту, нужно держать себя в руках, но ничего не могла с собой поделать.
– Я устала. Пойду прилягу. Скажи мне, когда с похоронами все устроится, ладно? – Хорошо. Ты отдохни, а потом начинай собирать вещи. Мы уедем сразу после похорон, не задерживаясь.
Бесс прошла в спальню и поспешно прикрыла дверь. Хорошо, что Кальдак не заметил, как ее бьет дрожь. Она уже проявила достаточно слабости. Кальдак должен видеть ее сильной и мужественной, ей и самой так будет легче. Она справится с собой, нужно только еще немного времени.
Бесс держалась настолько хорошо, что Кальдак ожидал срыва в любую минуту. С его точки зрения, сверхъестественное самообладание было, пожалуй, более опасным, чем истерика. Он не ожидал увидеть такую Бесс. Обычно он с легкостью читал ее мысли – но не в этот день.
Ничего, не стоит беспокоиться. Скоро он будет знать, что у нее на уме.
* * *
Шайенн, штат Вайоминг
– А ты крутой парень, Джефферс, – говорил, растягивая слова, Рэндалл, то и дело поглядывая на сидящую тут же, у стойки бара, жену. – Таким, как ты, пальца в рот не клади.