— Сегодня мы будем только спать в одной постели, — сказал Тарик со стальной ноткой в голосе. — Твоя мнимая добродетель мне не нужна, так что тебе нечего бояться.
Девушке стало обидно за последние слова супруга, но она благоразумно промолчала, решив, что худой мир сейчас лучше доброй ссоры. И ей ничего не оставалось, как послушать и поверить Тарику.
Мужчина медленно приблизился к Арлетте.
— Позволишь помочь тебе раздеться, моя пугливая лань?
Она насторожилась и покачала головой, жалея, что поверила сказанным до этого словам.
— О небо! Арлетта, тебе самой не справиться со шнуровкой корсета, — объяснил ей Тарик, словно маленькому несмышлёному ребёнку. — Просто повернись ко мне спиной и представь, что я твоя горничная.
— Но вы не она. Тарик, мне страшно.
Мужчина прекрасно понимал, с каким трудом далось это признание мужественной девочке, которая целый день сопротивлялась, но ломалась перед чужой волей. Он просто зашёл за спину своей жены, быстро ослабил корсет и сразу отступил на шаг.
Платье сползло к ногам девушки, и она, оставшись в одной короткой вышитой рубашке, переступила через него, обняв себя руками.
Похоже, что его милая жёнушка совсем не знала, что на фоне горящего очага рубашка совсем ничего не скрывала. Он мог спокойно созерцать крепкие, как орешки, груди, тонкую талию, стройные длинные ноги и милые кружевные панталончики на бёдрах. Словно что-то почувствовав, Арлетта быстро просеменила к кровати, забралась под одеяло, натянула его до самого подбородка.
Тарик только хмыкнул. Сам он раздевался не спеша, позволяя рассмотреть себя как следует. А в том, что супруга внимательно смотрит, он был уверен. Арлетта действительно глядела на мужчину во все глаза, не упуская ни одной детали. Она заметила, что у супруга гибкое, смуглое тело, крепкое и мускулистое. Оно казалось твёрдым, как скала, и очень сильным. Её глаза непроизвольно скользнули вниз по телу, и она замерла. На Тарике не было нижнего белья. Она резко села на постели, продолжая внимательно следить за тем, как супруг погасил свечи, оставив только те, что стояли на прикроватном столике. Не обращая внимания на перепуганную девушку, он спокойно направился к своей половине кровати и скользнул под одеяло.
— Спи спокойно, красавица моя. Не зажимайся. Я всегда держу своё обещание. Хотя мне искренне жаль, эту ночь мы могли бы провести с гораздо большей пользой для себя. Постарайся не прикасаться ночью ко мне, иначе я пошлю куда подальше все девичьи страхи и возьму твоё тело, которому явно не хватает мужской ласки, — потом он повернулся спиной к Арлетте и затих.
Арлетта легла. Она боялась лишний раз пошевелиться на своей половине кровати и долго всматривалась в темноту. Она прекрасно осознавала, что Тарик мог взять её силой, но он действительно оказался человеком слова и не тронул её. Это обстоятельство смягчило её истерзанную страхом душу, она тихонько повернулась на бок и закрыла глаза. Уже засыпая, она решила, что о дальнейшей своей судьбе она подумает завтра.
***
После ухода молодожёнов в зале воцарилось молчание. Первой решилась нарушить звенящую тишину Аурелия. Будущий супруг не проявлял к ней никакого интереса, а сидеть уныло за столом у неё не было ни сил, ни желания. Она негромко извинилась, решив, что лучше почитает старые рукописные книги, чем без толку будет стараться привлечь внимание Дамира к своей персоне. Аурелия припомнила, что несколько дней назад, ещё до встречи с сестрёнкой, она принесла из старой секции библиотеки замка стопку книг. Они так и лежали нетронутыми в её комнате на подоконнике. Чтение точно поможет ей ненадолго забыться и уйти в мир грёз от неприятной действительности. Откинув с лица на спину волосы и даже не удостоив жениха взглядом, Аурелия быстро поклонилась и удалилась в верхние покои замка. Страшиться ей больше нечего, ведь её судьба уже решена, и обратной дороги нет.
Девушка почти подошла к своей комнате, как ей послышались чьи-то шаги за спиной. Аурелия обернулась и столкнулась лицом к лицу со своим женихом.
— Зачем вы последовали за мной? — спросила в недоумении она. — Что вам угодно?
Дамир холодно посмотрел на стоящую перед ним Аурелию, но всё же ответил на вопрос:
— Соблюдаю правила этикета. Сопровождаю свою драгоценную невесту до дверей её покоев.
В первый раз в своей жизни девушка почувствовала, как в ней просыпается злость. Конечно, она была виновата, что по ошибке приняла одного мужчину за другого. Да, так уж получилось, что после первой и единственной ночи любви она забеременела. Но как он сам допустил такое? Уж точно она у него не первая, и он должен был знать, как предотвратить нежелательные для себя последствия. Она же до него ни с кем не была и никогда не целовалась. Просто сплошное «не». Кипя в душе от возмущения, Аурелия сложила руки перед собой на груди.
— А вы всегда придерживаетесь правил?
— А вы, дорогая леди? — вопросом на вопрос ответил Эльдамир.
Наследник замка Данорад не ожидал, что эта на первый взгляд нежная девушка может так резко разговаривать. Видимо, от матери не только Арлетте, но и Аурелии достался совсем не сахарный характер. Надо отдать ей должное, она долго и весьма умело скрывала свою истинную природу. Что же сейчас такого произошло, что ласковая кошечка превратилась в тигрицу?
— Я не играю в словесные игры. Предпочитаю прямые вопросы и даю на них по возможности честные ответы. Вас, уважаемый лорд, не смею больше задерживать. Я устала и желаю остаться одна.
— Надо же! — удивился Дамир. — Не ожидал, что у кошечки есть зубы. Что ж, невероятно, но факт. Тем интереснее.
Он обошёл девушку, протянул руку к двери покоев Аурелии и легонько толкнул. Дверь поддалась и тихонько отворилась. Девушка, не мешкая ни минуты, переступила порог и хотела тут же закрыть дверь перед носом жениха, но Дамир ловко вклинился в проём и оказался в комнате, даже не спросив дозволения войти.
Слуги уже побывали в комнате, развели в очаге огонь и зажгли свечи. Цепкий взгляд Дамира пробежался по интерьеру вокруг, отмечая для себя некоторые детали. Девушка любила нежные тона, об этом говорило преобладание пастельных окрасок в тканях. Портьеры нежно розового цвета, гобелены цвета слоновой кости, вышитые серебряной нитью, светлый полог большой кровати. Он на секунду представил, как прекрасно было бы заняться любовью с этой красавицей на этих шёлковых простынях.
Аурелия зорко, как сокол, следила за будущим супругом. Она никак не могла понять, почему он так долго смотрит на кровать. Но тут его взгляд проскользнул к окну и задержался на книгах.
— Вы любите читать? — поинтересовался он.
— Да, люблю, но не всё подряд. Некоторые книги я не понимаю. Они сложно написаны, и после нескольких страниц появляется головная боль.
— Однако, раз вы о них знаете, значит, все-таки просматривали.
— Конечно, — мягко улыбнулась Аурелия. — Я не могу судить о книге лишь по картинкам.
— Хм, думаю, мне приятно будет поговорить с вами о литературе долгими зимними вечерами. Не часто встретишь девушку, которая увлекается чтением книг.
— Значит, вы имели дело не с теми девушками, — резко сказала Аурелия. Её задело упоминание жениха о других.
— Совершенно верно, леди, — с улыбкой ответил он, не отрывая от неё взгляда.
«Духи природы! Он даже не смущается, а нагло подтверждает, что у него было много девушек», — возмущённо подумала она, шокированная таким признанием.
Не зная, что ещё сказать, Аурелия отошла к окну и стала наблюдать, как последние лучи заходящего солнца медленно угасают, погружая тем самым двор замка во тьму.
«Такая же темнота и в моей душе, — с грустью думала она. — Что мне готовит этот вынужденный брак?»
Аурелии совсем не хотелось повторить судьбу Малики. Из рассказа матери девушка поняла, что любовь, воспетая в книгах, выпадает далеко не каждому. Малика стала заложницей жизненных обстоятельств много лет назад, и вот ситуация снова повторяется. Ей было искренне жаль женщину, которая дала ей жизнь. И жаль себя, ведь она сейчас стояла на той же дороге.
Её размышления были прерваны неожиданным вопросом Дамира:
— Зачем вы тогда на озере уступили мне?