Способность переступать и идти….
Непросчитываемый риск, готовый обратиться в победу….
Вкус шарэ все ещё был на его губах. Кожа хранила тепло ее рук. А в памяти метрономом бились предназначенные ей слова: «Капитан сделает все, чтобы спасти свой корабль».
Его кораблем был весь кангорат…. Его главной заботой были женщины, чьи судьбы могли прерваться, как только домоны войдут в сектор.
Их судьбы….
Ее судьба! Жизнь нерожденной дочери тоже была в его руках. Как и миллиардов других.
- Аршан… - выбил его из потерявших структуру мыслей голос Кримса.
Или просто поставил точку, сумев заклеймить ту, что обязана была стать главной?
Лидер-капитан группы «Ворош» оказалась права. И в том, что касалось времени. И в том, что имело отношение қ риску.
До итоговых результатов тестирования Альдоров семьдесят два часа. Затем суточный цикл обработки для каҗдой из планет, попадавших под действие излучателей выведенных в активную фазу баз артосов. Затем ещё один и еще….
По данным Коалиционного Штаба вторжение домонов в кангорат должно было начаться не позҗе, чем через две декады….
- Передать на базу Каринд: операцию «Освобождение» визирую. Отсчет – двенадцать часов.
- Мы не готовы… - попытался возразить Лаэрье, но ещё прежде, чем Аршан повернулся, чтобы встретиться с ним взглядом, кивнул, тут же выводя на командный: «Приказ кангора. Базе «Каринд» начать операцию «Освобождение». Отсчет – двенадцать часов…»
Закончив, посмотрел на Аршана и… неожиданно для обоих, улыбнулся.
Не легко… нет, для легкости не было повода, с надеждой, что именно эти мгновения помогут ему когда-нибудь простить самого себя.
За сына, которого даже не попытался сберечь….
ГЛАВА 2
Ненавижу….
Двенадцать капитанов, тринадцать первых помощников, включая Сумарокова, столько же старших медиков и Слайдер, продолжавший, вопреки моему желанию, заменять Торрека. И все смотрели на меня в ожидании чуда….
В этом они были близки к истине. Если очередной карт-бланш с жестким ошейником на шее можно назвать чудом,то я готова была им его предоставить.
- У нас – приказ, – подняла я глаза, сбросив картинку с визора командного на объемку тактического стола. – Выходим полным составом, двойками. «Нарото» на поддержке и коордиации. Вылет через четырнадцать часов. Медикам экипажей обеспечить непрерывный восьмичасовой сон.
- Принято, – за всех ответил Стас. Идеально развернувшись - хоть кто-то понимал, что не стоит злить меня сильнее, чем это уже было,тут же направился к выходу.
Остальные из его братии потянулись следом, готовить свои гремучие смеси. Приказ: восемь часов сна, говорил сам за себя. То, что нам предстояло, выглядело серьезно.
- Задача – свободный поиск, – продолжила я, как только за медициной закрылась дверь. - Сектора ответственности за час до готовности. Первыми идут: «Дальнир», «Тсерра», «Эссанди», «Рэст два нуля три»…. - Я посмотрела на Ван Хилда, недовольно качнула головой.
Сколько раз просила внести в реестр новое название корабля, но тот уперся: «Рокси» и никак иначе. А то, что новенькому «Стрэку» отзываться на птичку вроде как не солидно, его мало интересовало.
Бывший вольный на мою молчаливую угрозу никак не отреагировал. Невозмутим. Собран. Подтянут….
Ненавижу!
К капитану это не имело никакого отношеңия. Скорее к скайлам и самой ситуации. В том, что все происходящее являлось частью большой игры, я больше не сомневалась. Еще бы сообразить – чьей? И с какой ее стороны расположился Аршан, четко давший понять, что на мое внимание он если и претендует,то лишь как кангор, для которого поддержка вдовы Искандера имела принципиальное значение?
- «Рокси», – продолжила я, смирившись с неизбежным. «Птичка»,так «Птичка». – «Райбери-2» и «Барси». Двойки в порядке перечисления лидеров: «Айлари», «Истори», «Паджер», «Иллюзор», «Эксани» и «Майори».
Затянувшая оперативный тишина была полна напряжения. Как отсчет, когда каждая следующая отсечка становится гранью неизбежного.
- Капитан, это то, о чем я подумал? – первым не выдержал Ровенский. Капитан «Айлари», моей будущей двойки.
Сейчас бы вспылить… взгляд у Лёни был темным, безумно-шальным, но я лишь кивнула. Свободный поиск в подобных обстоятельствах мог означать только одно: ситуация приближалась к той черте, когда уже практически критично.