Они все вместе спустились вниз, где Владимир Александрович смотрел телевизор. Увидев незнакомца, неизвестно как оказавшегося в его доме, он тоже несколько растерялся, а, когда его жена рассказала, кто он, Владимир Александрович тепло поприветствовал императора и предложил остаться у них хотя бы до утра.
- Спасибо за приглашение, но мы не можем. – ответил Зордрек, вежливо улыбнувшись. Оставаться на этой планете даже на ночь у него не было никакого желания. – До Сакзана путь не близкий. – он посмотрел на Неллин, которая доверчиво прижималась к нему. – Мы бы еще хотели навестить могилу нашего сына.
Она медленно кивнула, подтверждая его слова. Наш сын… Как сладко звучали эти слова, но какой нестерпимой болью они отзывались в сердце и оседали вязкой горечью на языке.
- Спасибо вам за все. – сказала Неллин, обнимая Веру Леонидовну и ее мужа. – Без вас я, наверное, не дождалась бы его.
- Я счастлив, что твои глазки больше не плачут. - сказал Владимир Александрович, по отечески целуя ее в щеку. И добавил, обращаясь к Зодреку: - Берегите ее.
Глава 18
Глава 18.
Ночью на кладбище было жутковато, ветер завывал среди мраморных памятников, ветви деревьев стучали о кресты, что-то шуршало и скрежетало, но с Неллин был Зордрек, который крепко держал ее за руку, а рядом с ним она чувствовала себя в полной безопасности. Она безошибочно вела его по засыпанной опавшими листьями тропинке, которую знала наизусть. После того, как ее забрали из больницы, дня не проходило, чтобы она не навестила своего сыночка.
Зордрек наклонился, чтобы положить на могилку цветы – единственный подарок, который он теперь мог сделать своему мальчику. Неллин отвернулась, убирая опавшие листья с крестов Меркула и Мадлен, мысленно прощалась с ними, и давала время Зордреку попрощаться с их сыном, которого они оба видели только в своих снах.
Его судорожный вдох заставил ее резко обернуться, и она застыла, с беспокойством наблюдая, как он, внезапно, выронил букет и зачем-то начал водить рукой над земляным холмиком.
- Зордрек, что ты делаешь?
Он быстро выпрямился и посмотрел на нее сверкнувшими в темноте глазами.
- Неллин, там нет нашего ребенка. – еще не веря в собственные слова, прошептал он.
- Что?
Она пошатнулась на ослабевших ногах и начала оседать, но Зордрек подхватил ее и крепко прижал к своей груди, где беспорядочно и отчаянно заметалось его отцовское сердце.
- Эта могила пуста. – выдохнул он в ее волосы.
- Откуда ты знаешь? – дрожа всем телом, спросила Неллин.
Ее голова шла кругом, боль и страх вновь взвились вверх, а перед глазами заплясали цветные круги. Она боялась поверить, а потом понять, что это глупая ошибка. Разве это может быть правдой? Как?
- Я сканировал ее. – он дрожащей рукой откатил рукав своей рубашки и показал ей запястье, на котором было пристегнуто устройство, такое же как и то, с каким он прилетел в первый раз. – Хотел, чтобы он создал нам фотографию малыша. Он это может, Неллин. – с жаром заверил ее император, стискивая в объятиях. Его глаза светились сумасшедшей радостью. – Но его там нет, понимаешь? Никого там нет! Нет!
- А если… - она с трудом сглотнула, вдыхая его такой родной запах леса и ветра, собираясь с силами, чтобы озвучить свое ужасное предположение, - если его просто не отдали и похоронили где-то в другом месте?
Зордрек оторопело замер, Неллин ведь могла быть права… Но в этот момент его вновь отчаянно и сильно кольнуло в сердце. Дернула, завибрировала, натягиваясь, та же зовущая, стонущая струна, и спутать ее с другими чувствами или не заметить было уже невозможно. Зордрек согнулся, выпуская Неллин из объятий, и зашипел от боли, стискивая в кулаке ткань рубашки на груди.
- Зордрек, что?
Неллин испуганно прижалась к нему, пытаясь заглянуть в глаза.
- Он зовет меня. Наш сын… – прошептал он и, увидев, как глаза любимой испуганно распахнулись, поспешил обнять и успокоить, горячечно бормоча:- Не бойся, родная, только не бойся меня. Я все тебе расскажу о нас - сакзанцах… Не бойся… не надо. Но сначала найдем нашего сына…
- Зордрек, я никогда тебя не боялась. – перебила его Неллин, заглядывая в лихорадочно блестящие глаза. Она чувствовала, как сумасшедшее быстро бьется его сердце под ее ладонью, и ее собственное тоже пустилось вскачь. - Но наш сын… Господи, этого не может быть! – она смотрела на него, боясь поверить в такое зыбкое предположение, крепко вцепившись в его одежду и практически повиснув на нем. Ноги подкашивались от невероятного облегчения, а сердце в груди заходилось от счастья. – Ты уверен?