Она кивнула вниз, и Зордрек, положив теплую руку на ее живот, сквозь ткань платья ощутил шероховатую поверхность шрама, мучительно осознавая, сколько же боли ей пришлось вынести за то время, что он был так далеко.
- Он же сакзанец, сердце мое. – ответил Зордрек, обнимая ее и привлекая к себе. Он осторожно погладил своего сына по головке, и малыш весело заагукал, хлопая ручонками, словно полностью соглашаясь с ним. – А это значит, что он умеет быстро залечивать свои раны. Он и тебе помог выжить, да, сынок? – Зордрек протянул ему ладонь, и малыш с радостью ухватился за его палец. – Ты спас мамочку? – малыш что-то залепетал, глядя на них внимательными голубыми глазками. Зордрек радостно улыбнулся, наблюдая, как он стискивает в кулачке его палец, и поцеловал Неллин в мокрую от слез щеку. – Нас нелегко убить оружием, только, если целиться прямо в сердце…
- А вот это мы сейчас и проверим. – раздался за его спиной холодный насмешливый голос.
Зордрек резко обернулся к нему, прикрыв собой Неллин и сына. Он ругал себя самыми последними словами за то, что от счастья совершенно потерял бдительность и забыл, где они находятся. Неллин осторожно выглянула из-за его спины и увидела Павла, который держал Зордрека под прицелом и отвратительно ухмылялся.
- Так, так, так. – заговорил он. – Что тут у нас? Никак торжественное воссоединение семейства после долгой разлуки? – он хрипло издевательски засмеялся. – Какая идиллия!
Зордрек почувствовал, как Неллин на секунду прижалась лбом к его спине, но тут же выпрямилась, взяв себя в руки.
- Оружие на пол. – приказал Баленов, кивнув на пистолет Зордрека.
Тот спокойно отстегнул от пояса и отбросил его к стене.
- А где же твои прихвостни? – насмешливо спросила Неллин, чуть выглядывая из своего убежища. – Ты же без них никуда не ходишь.
Павел нервно оглянулся, словно проверяя, не появился ли у него эскорт, и Неллин поняла, что попала в точку. Все военные валялись сейчас на улице или стояли, как экспонаты в военном музее. Значит, он тут остался один. Зордрек сделал шаг в его сторону, и Павел быстро взвел курок.
- Говоришь, инопланетянин, тебя нелегко убить?
И выстрелил. Зордрек чуть вздрогнул, стиснув зубы, а Неллин вскрикнула от ужаса, увидев зияющую дыру от прошедшей насквозь пули. Струйки крови побежали из раны по ладони Зордрека, просачиваясь сквозь его пальцы, а она почувствовала, как ее собственную ладонь прошила судорога - отголосок его боли. Темно-красные капли какое-то время падали на серый кафельный пол и расползались по манжете его рубашки, оставаясь практически невидимыми и сливаясь с ней по цвету. А затем кровь остановилась и неторопливо начала подниматься вверх по пальцам к ране на простреленной ладони императора, которая медленно начала закрываться, постепенно уменьшаясь с краев.
Малыш, испугавшись громкого выстрела, захныкал, и Неллин принялась его успокаивать, с ужасом глядя на красную лужицу на полу рядом с Зордреком.
- Замечательно! – торжественно воскликнул Павел. – А теперь сюда.
Он прицелился в живот Зордрека, который лихорадочно соображал, что же ему сделать, чтобы и Неллин с сыном защитить и перестать быть мишенью для чокнутого садиста. Но она опередила его. Вышла вперед и встала перед глумящимся Павлом, загородив собой Зордрека. Малыш у нее на руках вновь захныкал, почувствовав страх своих родителей за него и друг за друга, и она крепче прижала его к себе, нежно целуя и баюкая.
- Неллин! – не своим от ужаса голосом воскликнул Зордрек, но она не обратила на него внимания.
Она неотрывно смотрела в глаза убийцы ее семьи, того, кто так хладнокровно и безжалостно, не задумываясь, расстрелял троих человек и нерожденного младенца. Под ее пристальным взглядом, полным неприкрытой ненависти и пережитой боли, рука Павла дрогнула, и он слегка отвел пистолет в сторону.
- Довольно. – твердо сказала Неллин. – Что он тебе сделал? Зачем ты его мучаешь?
- Я ученный, милая. – с гадкой усмешкой ответил Павел, - а он, - пистолет поверх ее головы вновь оказался нацелен на Зордрека, - ценный объект для исследований.
- Ты покойник, милый. – прошипел Зордрек.
Павел противно взвизгнул и с ужасом в уже стекленеющих глазах посмотрел вниз. Из его груди торчала инкрустированная драгоценными камнями рукоятка кинжала, подаренного императрицей Этельрикой своему сыну в день рождения. Кинжал, с которым он никогда не расставался.