Павел выронил пистолет и кулем рухнул на пол. Под ним медленно расползалась кровавая лужа.
Неллин отвернулась от него и уткнулась лицом в грудь Зордрека, обняв одной рукой его за талию, второй прижимая к груди затихшего сына. Левый рукав рубашки Зордрека был в крови, а ладонь, восстанавливая мышцы и нервные окончания, слегка подрагивала. Здоровой рукой он притянул Неллин с малышом к себе и прижался щекой к ее макушке.
- Больше никогда… - прохрипел он. Голос от пережитого страха за них отказывался ему подчиняться, а сердце еще лихорадочно стучало в груди, - слышишь? Никогда так не делай! – строго выговорил он.
Неллин кивнула, и малыш подтвердил ее обещание еще одним торжественным «Агу!».
- Прости меня, но я не могла позволить ему издеваться над тобой. – ответила Неллин, еще крепче прижавшись к нему. – Я так сильно тебя люблю.
- А ведь я сомневался… до этого мгновения.
Зордрек хрипло хмыкнул, целуя ее в макушку. А Неллин закусила губу, понимая, что сама в этом виновата, наговорив ему тогда кучу гадостей.
- Прости меня. – прошептала она, подняв голову и глядя ему в глаза. – Все, что я тебе тогда сказала – это неправда. От первого и до последнего слова. Я очень люблю тебя.
- Любимая моя, сокровище мое. – прошептал Зордрек, судорожно вцепившись в нее уже двумя руками. – Ты и наш сын самое дорогое, что у меня есть. Я бы не смог жить, если бы потерял вас. Больше никогда не смей рисковать своей жизнью ради меня!
Он повел ее к выходу, задержавшись, чтоб поднять свой пистолет и забрать кинжал. Он вытер кровь об одежду поверженного врага и, когда они покинули комнату, тонким синим лучом своего лазерного пистолета уничтожил всю аппаратуру и поджег ворохи готовых отчетов.
Эпилог.
Эпилог.
Ее Императорское Величество Неллин Ла-Дозакна стояла на балконе своих покоев и смотрела на постепенно светлеющее предрассветное небо, озаряемое первыми лучами восходящего солнца. Перед ней, насколько хватало взора, раскинулась белоснежная, искрящаяся, словно свежевыпавший снег, столица Сакзана – Марейя, а там, у самого горизонта, шумел и бурлил неспокойный Великий океан, чей свежий запах, едва различимый из-за огромного расстояния, иногда приносил ветер.
Ее муж спал на постели, закинув руки за голову, а их полуторагодовалый сын Зеннон уютно расположился на его широкой груди, довольно пуская слюнки на его рубашку.
По давней традиции имя наследника престола начиналось с такой же буквы, что и у его отца. Она улыбнулась, вспомнив, сколько удивительных имен они перебрали, пытаясь подыскать подходящее для их сына, и остановились на этом. Со старосакзанского оно переводилось как «благословенный». Для малыша, чудом избежавшего смерти, лучшего имени было просто не найти.
Зордрек, почувствовав отсутствие жены, открыл сонные глаза и, заметив ее сквозь развевающиеся занавески, осторожно переложил крепко спящего сына на кровать и подошел к ней.
- Почему ты не спишь, моя птичка? – спросил он, обнимая ее сзади и целуя в макушку, и Неллин с благодарной улыбкой оперлась на него. – Тебе нехорошо?
Он положил ладонь на ее округлый живот, и ощутил довольно сильный толчок. Они счастливо рассмеялись, встретившись сияющими глазами. Зимой у них должны были родиться двойняшки. То, что на Земле было приговором, на Сакзане потребовало одной операции и довольно продолжительного лечения…
Когда они только прилетели сюда, император, до дрожи в коленках боявшийся за здоровье любимой и сына, приказал поместить их в стерильные условия, чтоб оградить от всех возможных инфекционных заболеваний, пока их не обследуют и не проверят на устойчивость к местным вирусам. Вот там то и выяснилось, что если она хочет подарить любимому еще детей, нужно пройти лечение. А она хотела, очень.
И вот спустя почти год Неллин готовилась порадовать мужа двойней.
- Нет, со мной все в порядке. – ответила она, накрывая его ладонь своей.
Зордрек осторожно повернул ее лицом к себе и внимательно посмотрел в глаза.
- Я вижу печаль в этих прекрасных изумрудных озерах. Что случилось? – он нежным поцелуем коснулся улыбающихся губ.