Зордрек был единственным сыном жестокого и безжалостного правителя. Но даже ему он никогда не открывал причину начала войны, которая шла в их Галактике Двадцати Девяти планет уже долгие двадцать лет. Принц же всеми силами старался помешать военным кампаниям своего отца, не понимая, что заставило его напасть на мирных соседей и выгодных торговых партнеров.
- Я очень не доволен тобой, Зордрек! - заявил император, расхаживая перед ним по тронному залу.
Гулкое эхо поднималось вверх к белоснежному потолку, украшенному изысканной лепниной, отражалось от резных колон, поддерживающих свод, и рассыпалось по огромному залу, стены которого были отделаны синим с зелеными прожилками мрамором. В высокие арочные окна были видны только самые высокие шпили столицы, за которыми далеко внизу у самого горизонта в зыбком мареве шумел Великий Океан.
- Я снарядил военные корабли и послал тебя на эту жалкую планетку, чтобы ты подавил восстание, а ты вместо этого помогаешь им. Твои действия можно рассматривать как государственную измену. Если бы ты не был моим сыном, я бы казнил тебя самой ужасной казнью!
Император метался перед сыном, сжимая кулаки от ярости. Зордрек стоял, скрестив руки на груди, не проявляя никакого признака страха или раскаянья, и спокойно смотрел на беснующегося отца.
Такие приступы гнева случались всё чаще, особенно когда принцу удавалось расстроить планы императора. Зордрек к ним уже привык. Но не к тому, что когда-то добрый и справедливый отец превратился в какое-то безумное чудовище…
- Почему же тогда ты не сделаешь этого? – с вызовом бросил он, криво усмехнувшись. – Ведь убийства и казни твое любимое занятие. Я тысячу раз повторял тебе, отец, что не желаю участвовать в этом! А теперь говорю, что сделаю всё возможное, чтобы помешать тебе. Снова и снова, пока ты все это не прекратишь!
Наследник престола высоко поднял голову, давая всем своим видом понять, что он не отступит, и, стиснув зубы, приготовился выслушать еще одну отповедь.
Яростный вопль разнёсся по залу, когда император осмыслил слова сына.
Бунт! В собственном доме!
Мальчишка никогда не сделает того, что от него требуется! Да как он только посмел…
Зок бросился к сыну и крепко схватил его за плечи.
В его глазах император прочитал непоколебимую решимость, и на миг весь его гнев куда-то испарился.
Как же Зордрек похож на свою мать! Она тоже всегда делала то, что считала правильным без оглядки на его мнение.
Жестокая… умерла, бросила его, оставила одного… Его душа, его сердце, его жизнь… его Нареченная…
И единственным утешением для Зока в том горе, в которое он погрузился после ее кончины, стал их сын. Только он заставил Зока остаться здесь и не уйти за грань Неба вслед за ней. И еще одно незаконченное дело…
Столько раз он порывался открыть сыну правду о ее смерти, но каждый раз его что-то останавливало.
- Зордрек, если бы ты знал все… - прошептал император, вглядываясь в его хмурое лицо.
- Так расскажи мне! Объясни, что, Темный дери, с тобой произошло? Зачем ты устроил весь этот кошмар? Столько уничтоженных жизней… целые народы…
Император только, молча, покачал головой, криво усмехнувшись. Сколько раз сын задавал ему этот вопрос за прошедшие годы? Сказать ему правду и обречь на похожее своему безумие? Разрушить его душу…
- Опомнись, отец! – Зордрек вырвался из его рук и отошел на шаг. – Сакзан почти обескровлен. Большая часть мужчин погибла на войне, остались вдовы и сироты… Жалкая горстка от прежнего населения… Ты хочешь и их…
- Я уже решаю этот вопрос.
Зок отвернулся от пылающего негодованием взгляда сына и медленно поднялся по ступеням на возвышение в центре зала, где стоял его трон.
- Папа, пожалуйста. – дрогнувшим голосом прошептал Зордрек, глядя в широкую спину императору, который словно забыл о его присутствии, неподвижно застыв на последней ступеньке, глядя пустым взором на стоящее рядом с его троном ажурное кресло, которое было сделано специально для его жены.
Он так и не приказал его убрать. Просто не смог.