Агент Джонсон поставил на стол сумку-холодильник, открыл замок и откинул крышку.
— А я-то все думаю, на кой черт вы ее сюда притащили, — заметил директор Смит.
Он поднялся со своего места и заглянул в сумку. В ней обнаружилось несколько пластиковых бутылок, наполненных густой красной жидкостью.
— Это то, о чем я думаю, Леннокс?
— Это кровь, — подтвердил агент Джонсон.
— И вы принесли ее сюда, потому что…
— Потому что раньше в этих бутылках была газировка, — сказал агент Джонсон. — Там самая, о которой написано на этикетках. Все эти бутылки были у нас в машине.
— То есть, вы хотите сказать, что вода обратилась в кровь?
— Именно так, Эллиот.
— Отправьте ее в лабораторию, — сказал директор Смит. — Надо же узнать, чья это кровь.
— Уже сделано. Бутылки уже в лаборатории. То, что я, принес с собой, это малая часть.
— А зачем, кстати, вы вообще принесли это с собой? — поинтересовался директор Смит. — Зачем эта склонность к дешевым театральным эффектам? Или вы опасались, что я не поверю вам на слово?
— Я просто хочу, чтобы вы отнеслись к этой ситуации со всей серьезностью, — сказал агент Джонсон. — Прежде, чем мы сделаем следующий шаг, любой следующий шаг, мы должны точно понять, с кем мы имеем дело. Проблема уже не только в его неуязвимости, Эллиот. Град, молнии, саранча, вода, превращенная в кровь… Мы должны точно знать, что за сюжет им управляет.
Глава 4
— Какой-нибудь очередной триллер про религиозного шарлатана, провозгласившего себя богом и наживающегося на своей пастве.
— Шарлатана, Эллиот? — агент Джонсон покачал головой. — Может быть, шарлатаны обычно выглядят именно так. Но они так не действуют. Шарлатаны не насылают на своих врагов половину казней египетских.
— Я понимаю, что вы только что из «поля» и находитесь под впечатлением от произошедшего, Леннокс, — сказал директор Смит. — Я не сомневаюсь, что все это было достаточно зрелищно и впечатляюще, но, согласитесь, оно все же было недостаточно эффективно. Вы же все еще живы, так что я не стал называть бы инцидент «казнями».
— А как насчет агента Дональдсона?
— Удар молнии не всегда приводит к смерти, — заметил директор Смит. — Возможно, он вызвал только сбой телеметрии, а сам агент Дональдсон еще жив.
— В любом случае, это не похоже на действия шарлатана, — сказал агент Джонсон.
— Чем же вы объясните столь низкую поражающую способность его «казней»?
— Я думаю, что он не собирался нас убивать, — сказал агент Джонсон. — По крайней мере, всех нас. Я думаю, это была декларация о возможностях. И заодно демонстрация таблички с надписью «не лезь».
— К сожалению, такая возможность у нас отсутствует, — сказал директор Смит. — Министр финансов требует результата.
— Это невозможно. Наш Цензор не справился без атрибута, — сказал агент Джонсон.
— А вы уверены, что он не справился именно как Цензор? — поинтересовался директор Смит. — Может быть, он просто промахнулся?
— Сержант Бэйн все время был рядом и утверждает, что дело не в промахе.
— Сержант Бэйн, конечно, отличный специалист, но даже он не может отследить пулю в полете.
— Цензор произвел два выстрела с рабочей дистанции по практически неподвижной мишени, — напомнил агент Джонсон. — Дело не в промахе.
— Может быть, проблема в атрибуте, но его атрибут в этом деле никак не поможет, — сказал директор Смит. — Как нас угораздило найти Цензора-пацифиста?
— Может быть, вселенная решила соблюсти баланс, нарушенный нашим предыдущим Цензором, — предположил агент Джонсон.
— Ваше чувство юмора навсегда останется ушибленным общением с Робертой Кэррингтон, — сказал директор Смит. — Как бы там ни было, нам придется попробовать еще раз.
Агент Джонсон покачал головой.
— Я не думаю, что Стивен способен это сделать. Похоже, что сюжетная броня Питерса превосходит поражающие способности нашего Цензора.
— Разве мы сталкивались с таким раньше?
— Нет, Эллиот. Но, возможно, раньше у нас не было такого слабого Цензора. Мы об этом не подозревали, но похоже, что способности Цензоров неоднородны и тоже имеют свою градацию. Но в этом деле есть кое-что еще, чего я не могу понять.
— Что же?
— Оклахома довольно далеко отсюда, — сказал агент Джонсон. — Церковь Питерса насчитывает всего несколько тысяч прихожан, это капля в море даже по меркам штата. Я еще могу хоть как-то представить, чем он мог бы заинтересовать нас, но как он сумел перейти дорогу самому министерству финансов, чтобы они подрядили людей на его ликвидацию? Как они его заметили, как узнали о его существовании в принципе? Чем этот мелкий культ, счет которым идет на десятки, если не на сотни, и это только в нашей стране, может представлять опасность для теневого правительства?