И начала спускаться по лестнице — впереди своих питомиц.
Глава тринадцатая
«Лучше не возвращаться в родные места, — думала Виолетта. — Никогда… Не будет лишних разочарований…»
Мало того, что они с Аленой остановились в гостинице — как неродные, усмехнулась про себя Виолетта. Никого не найти… Все оказались птицами перелетными. Хорошо, что Аську-младшую с собой все-таки не взяли: что бы она ей сейчас показала? Ее любимый проспект теперь превратился в выставку бутиков. По нему разгуливали степенно дамы и господа, на лицах которых все еще жила неистребимая пошлость и низкопробное высокомерие.
Они даже поехали было в свои пенаты — и с тоской обнаружили, что Третья Дачная теперь стала сплошным «колхозным» рынком.
— Может, лучше не выходить из гостиницы? — спросила ее Алена. — Сидеть и воображать, что ничего не изменилось… Просто вот мы неудачно простудились и не можем выйти из номера…
— Просто надо смириться со всем, — рассудила Виолетта, закуривая новую сигарету. Она была надежно спрятана от любопытных взоров за темными очками и шарфом, покрывавшим ее голову. Еще бы чадру, думала она иногда, ловя на своем лице чересчур пристальные взгляды некоторых прохожих.
— Смириться, — повторила она спустя некоторое время, в течение которого ее рассматривала толстая дама, и Виолетта с трудом удерживала себя от желания немедленно скроить рожу дауна. Или по-детски высунуть язык. — Поскольку ежели мы с тобой стареем, то отчего бы и родному городу не постареть?
— Простите, — прошелестел голос рядом. — Вы не…
— Я не, — отрезала Виолетта, даже не оборачиваясь. — И не была никогда. И не буду. Я вообще ненавижу попсу, к вашему сведению. И эту дуру Виолетту. Просто сходство, за которое я нисколько не благодарна природе…
— Ради Бога, простите… Вы так похожи на мою любимую певицу…
Дама удалялась, изредка оборачиваясь, все еще надеясь, что это все-таки Виолетта.
— Знаешь, Ленка, — задумчиво проговорила Виолетта, выпуская дым и следя за его продвижением к небесам, — если бы мне десять лет назад сказали, что я стану любимицей вот таких «дамочек в цветочек», я бы сразу отправилась назад, на свое рыбное место…
Чертовщина получается. Я-то мнила себя рок-певицей. Взрывающей устои, повергающей в прах… А вместо этого попсовая кретинка с легким и почти незаметным налетом харизматического прононса. Тьфу, пропасть! Даже в парке не погуляешь, так я дорога сердцу среднестатистического обывателя!
— Я так думаю, ты и про меня предположить не могла, — усмехнулась Алена. — Что мы с тобой будем сидеть на лавке в парке, пить пиво и говорить по, душам, как столетние подруги… И ты будешь называть меня Ленкой. Мир изменился…
— Нет, не мир. Это мы стали другими. И я не знаю, радоваться этому или наоборот…
Они глотнули пива, синхронно, задумчиво глядя вдаль. На детской площадке раздавались детские голоса. Точно там были они, двадцатипятилетней давности… Стало даже немного полегче из-за этих детских криков, смеха и щенячьей радости.
— Всегда есть шанс вернуться, — заговорила первой Алена. — Ты можешь петь то, что хочешь. Например, те песенки на стихи Карло Гонсало, которые ты так неплохо пела в юности. Ты никогда не думала об этом?
— Думала, — кивнула Виолетта. — Только потом сразу представляла последствия… Я с этими песенками по миру пойду. И ладно бы я одна отправилась с сумой, так еще и Аську придется прихватить. В этом антураже, который нам был искусственно навязан, правят денежки. Баксики, шмаксики… Чем дальше, тем ощутимее невозможность предъявлять претензии… Мы затянуты в мамоново болото уже по уши. Так что ничего не остается иного, как только развлекать дам из бомонда, давая им иллюзию, что у них присутствует интеллект.
Прости, не хотела тебя обидеть…
— Да ладно! — рассмеялась Алена. — Если быть честной, мне самой порядком надоело в этом бомонде… Ничего интересного. Даже выпендриваться перед ними уже прискучило… Раньше я их хотя бы шокировала, а теперь… В нашем бомонде столько голубо-розовых, что мои выходки просто детские шалости. Может, удалимся в пустынь?
— Нас не возьмут с тобой в пустынь, — сказала Виолетта. — Слишком уж люди мы с тобой, Ленка, публичные. Аську вот запросто, потому что у нее душа была чистая… А нас и близко не пустят. Мы отравленные…
— Ладно, тогда останемся взрывать это болото изнутри, — вынуждена была согласиться уже собравшаяся было в монашество Алена. — Придумаем совместную акцию — и ударим по этому духовному бездорожью веселым автопробегом!