— Откуда вы знаете?
— В его палате включили радио. Он попросил об этом.
— Но это невозможно!
— Вообще-то вы правы. Но дело в том, что его на это спровоцировали.
Они вошли в «Куско». Надзиратель, «одолживший» свой приемник, ожидал Мистраля.
— Ну что?
— Слышал, он все слышал! С тех пор на седьмом небе.
Мистраль заглянул в палату-камеру. Франсуа Бриаль сидел на кровати, пристегнутый к спинке наручниками, запрокинув голову к стене. Глаза его были закрыты. Мистраль и Роксана вошли в палату. Радио было включено на волне ФИП. Бриаль открыл глаза, повернул к полицейским утешенное лицо. Узнав Мистраля, не смог удержаться от улыбки.
— А вот и шеф! А я-то все думал, когда вы появитесь… А семинарист не с вами? Ах да, я забыл, ему надо физиономию подштопать. Небось больно было.
Роксана Феликс поставила на стол компьютер, подключила принтер, положила руки на клавиатуру, как Фариа на допросе сестер Бриаль, и стала ждать, когда Мистраль начнет задавать вопросы. Мистраль выключил радио.
— Как некрасиво с вашей стороны. — Франсуа Бриаль пожал плечами. — Впрочем, делайте как хотите, я все равно своего добился.
— Чего — своего?
— Да так, вы не поймете. Ничего-то вы не понимаете! Смотрю я на вас, стоите вы весь серый — через неделю сами в больницу попадете.
— Сегодня утром арестован ваш брат.
— Тоже мне новость! Я об этом знал раньше тебя. У нас такая связь — мы все друг про друга знаем, что с кем случилось. Так что баки мне не забивай. Пришел попонтоваться, а мы сильней тебя.
Мистраль отметил: впервые Бриаль сказал «мы».
— Ваши мать и тетка сейчас у следователя. Эту ночь они проведут в камере.
— Так им и надо. Это из-за них мы такими получились.
— Я немножко пошерстил ваши тетрадочки. Интересное чтение. Сколько у вас на счетчике убийств?
— У нас с братом страсть к писательству. Это все вымысел.
— Вероятно, очень тяжело было расставаться с братом, когда вы были еще новорожденными…
— Да что ты понимаешь! Ты вообще не знаешь, что это такое — жить как полчеловека! И днем, и ночью вокруг тебя пустота. Знаешь, начальник, что я тебе скажу? Мы сами не знали, а делали одновременно одно и то же! И воровали, и все такое, говорю тебе! У нас были в одно время одинаковые собаки, и мы их одинаково назвали: Том.
— Собаки у вас были одинаковые, потому что ваша мать и ее сестра договорились подарить вам одинаковые подарки. А с фотоальбомом еще проще. Глядите!
Франсуа, вытаращив глаза, смотрел альбом, которого явно раньше не видел, а Мистраль переворачивал страницы.
Наконец Франсуа поднял глаза на Мистраля:
— Ну ты и сука!
— Не в этом дело. Я просто показал вам, что одинаковые собаки — не совпадение. Насчет собачьих кличек и всего остального согласен: это действительно связано с загадкой близнецов.
— Пошел ты со своим согласием!
— У вас с братом одинаковая ДНК — это понятно. Она была обнаружена на двери убитых вами Норман, Коломар и Димитровой. Это отпечаток вашего уха. Кроме того, есть принадлежащая вам смытая кровь на кухне Лежандра — соседа Димитровой. Отчего у вас идет кровь носом? От невралгии Арнольда? От смесей лекарств от шизофрении? От лекарственно-алкогольных коктейлей?
Франсуа Бриаль слушал Мистраля, закрыв глаза. Потом открыл, и жуткая улыбка исказила его лицо. Он заговорил громко и отчетливо:
— Насрать нам на все эти дела, слышишь? Ты никто! Хоть сколько хочешь убийств на нас повесь! Вот только одного не пойму. Вон сколько у тебя долбаных научных доказательств — так зачем же ты хочешь нас видеть?
— Чтобы вы мне объяснили, зачем убили этих шестерых женщин. Только и всего.
Франсуа Бриаль принужденно засмеялся:
— Нет, мы тебе не верим. Больно ты гордый!
— Вы заметили, что Димитрова следит за вами, и решили поменяться с ней ролями: добычей стала она. Видимо, это было не слишком трудно. Она же не собиралась вас убивать.
— Я не стану отвечать на этот вопрос.
— Это не вопрос.
— Ты хочешь нас расколоть. Это невозможно, особенно сегодня. Мы были правы, тысячу раз правы!
Бриаль невольно кивнул на радиоприемник.
Мистраль вынул диктофон и включил. Голос Бриаля во время убийства Димитровой.
Франсуа Бриаль слушал себя, широко раскрыв глаза. Мистраль поставил портфель на нижнюю перекладину кровати — туда, где вывешивают графики температуры больного — и открыл. С внутренней стороны клапана там было приделано небольшое зеркало. Бриаль видел себя, слышал свой голос. Он скорчился и сдавленным голосом спросил:
— Кто это такой, напротив меня на койке? А кто это так говорит?