— Понимаем, Браун, — сказала Кристина, — не беспокойся, мы всё понимаем.
— Значит он и вправду, существует, этот человек, по имени Спаситель? — спросил Саул, — какой он?
— Самый обычный человек, как ты или я, — ответил Браун.
Все стали расходиться, и через десять минут за столом остались только Черчили и Браун с Корчаком.
— Ты мог бы сказать нам, что Ньютон это ты, Браун, — тихо сказал Инга, — мы же все-таки друзья.
— Именно поэтому я и не сказал, — ответил Браун. — Смогли бы вы дружить с Ньютоном так, как дружили с Брауном?
— Нет, не смогли бы, ты — прав, — ответил Старик Черчиль.
Инга посмотрела на Корчака.
— Я обещала дать вам гражданскую одежду, сейчас принесу.
— Наверное в этом нет необходимости, — ответил Корчак. — Я вспомнил, у меня в кабине осталась пуховая куртка.
— Какая пуховая куртка! Там, внизу — жара! — воскликнула Инга и через минуту вернулась с плащ-накидкой и большой соломенной шляпой, такой же, какие были у геологов.
— Вот, надевайте, возвращать не надо, это рабочий костюм сборщика фруктов, он одноразовый.
Они попрощались с Черчилями, и направились к вездеходу.
— Стойте, — раздался им вслед пронзительный крик Инги, — снимите шляпу, вам нельзя в шляпе, вы выдадите себя.
Корчак обернулся. Крик Инги предназначался явно ему, но смотрела она не на него, а куда-то ему за спину. На ее лице отображались смятение и радость одновременно.
Он проследил за ее взглядом. Она смотрела на его тень, которую заходящее солнце отбрасывало на стенку сарая. Эта тень с поразительной точностью воспроизвела силуэт Спасителя на иконах.
Глава 45. Где загораются звезды
Это была очень странная проходная. Что-то в ней было не так.
На первый взгляд — ничего особенного. Шлагбаум, перегородивший дорогу, двое вооруженных стражников в темно-синей форме, квадратное двухэтажное здание вахты, почти такое же, как и у лагерных проходных, только более чистое и новое, аккуратно выкрашенное в бежевые и розовые тона.
Но было какое-то отличие, и в следующий миг Корчак понял, какое.
Проходная стояла посреди чистого поля. Просто — обширное голое пространство и посреди него воткнута одинокая сиротливая проходная. Какой смысл ставить проходную, которую можно свободно объехать и обойти с любой стороны? Ни стены, ни забора вокруг, объезжай — не хочу.
Он недоуменно посмотрел на Ньютона, но тот, не замечая удивления Корчака, резко повернул направо. Они оказались на большой асфальтированной площадке, на которой стояло довольно много автомобилей и всяких механических агрегатов.
— Вылезаем! — скомандовал Ньютон, — Дальше — нельзя на вездеходе. В поселке можно ездить только на электрических карах и велосипедах.
Они спрыгнули на землю.
— Какая-то у вас неправильная проходная, — сказал Корчак, — какой смысл делать вахту посреди поля, если ее можно легко объехать?
— Это не вахта! — строго сказал Ньютон. — Это административный пост, для помощи приезжающим. И это не стражники, а городские гвардейцы. У нас тут все мужчины города дежурят по очереди. И оружие у них не для того, чтобы в людей стрелять, а чтобы кабанов и медведей отпугивать. Поживешь, сам во всем разберешься.
— Привет, а мы вас ждем, — крикнул им один из гвардейцев, — говорят, что Браун лично везет какого-то особенного новичка.
Он с любопытством посмотрел на Корчака:
— Да ладно! — сказал другой гвардеец, — вы его не слушайте. Про «особенного новичка» — это он сам придумал. Просто комендант вас приехал встречать самолично, уже два часа как ждет, вот мой друг всякие теории и строит.
— Вы не пугайтесь, — сказал Корчаку первый гвардеец, — у нас комендант, это совсем не то, что комендант в лагере.
— О, это вы мне можете не объяснять, — улыбнулся Корчак, — я уже понял, что здесь многие слова имеют совсем другой смысл.
— Именно так, совсем другой смысл, — согласился гвардеец. — У нас тут главный начальник не комендант, а городской совет. А комендант, он только гвардией командует, да всякие канцелярские дела для правительства ведет. Короче, будете беседовать с комендантом, не робейте перед ним, он просто вас оформит, как гражданина вольного мира. А над вашей судьбой и жизнью он не властен. Тут не лагерь.