- У меня это плохо получается. Стоит мне вмешаться, как раскрываются врата ада. Моими благими намерениями я выстилаю туда дорогу.
Дженкинс печально улыбнулся и произнёс:
- Да, вот такой человек нам нужен.
- Какой? - удивился Фрэнк.
- Умный, талантливый, сильный. И, главное, у которого есть совесть, - ответил Дженкинс.
- Вы предлагаете мне возглавить Сопротивление? Меньше всего я хотел бы этого. В прошлый раз, когда это случилось, это привело к гибели всех моих друзей. А женщина, которую я люблю, превратилась в куртизанку. И она совершенно меня не помнит. Я с вами был откровенен, Дженкинс. Теперь ваша очередь. Расскажите, как Барон пришёл к власти. Чёрт возьми, я не помню никакого Мюррея Уолта! Откуда он выплыл?
- Я не знаю всех подробностей, - начал задумчиво рассказывать Дженкинс. - Но когда хаос начал затрагивать самых богатых, они решили собрать силы и уничтожить банду, которая терроризировала город. Были созданы элитные подразделения полиции, им удалось поймать всю шайку.
- Почему же мои друзья тоже попали под раздачу? - перебил его Фрэнк. - Они-то были совсем не причастны к этому.
- Вот этого я не могу сказать, к сожалению. Был громкий процесс, всех приговорили к смертной казни. И вот тогда и возник из ниоткуда Уолт. Я тоже не знал его раньше. Но он вошёл в такую силу, что ему удалось подчинить себе весь город, присвоить камеры жизни, которые создавались при Райзене. И сыворотку.
- Немного нового вы мне рассказали, - с сожалением резюмировал Фрэнк. - Это я знал и раньше. Прочёл в газетах. Интересно, кто же смог включить камеры жизни и перестроить их на других людей? Я не просто отключил их, а вывел из строя. Правда, последние камеры, в своём особняке, отключил сам Райзен.
- На Уолта работает множество учёных. Они наверняка сумели восстановить все камеры. Несколько научно-исследовательских институтов.
- И эти учёные создают новых мутантов для Уолта, чтобы он смог завоевать весь мир, - вздохнув, сказал Фрэнк. - Райзен на его фоне кажется просто невинным младенцем. И я все сильнее жалею, что заварил эту кашу. Оставил бы Райзена в покое, может быть все не пошло бы наперекосяк.
В дверь кабинета постучали, смущённо бочком вошёл Бобби. На его лице отражалась такая растерянность, что Фрэнк нутром почувствовал, чего хочет его приятель.
- Хэнк, пожалуйста, помоги, - пролепетал он, оглядывая сидящих за столиком собеседников.
- Бобби, зачем я тебе понадобился? Говори быстрее, - с досадой проговорил Фрэнк. - Чего мнешься?
- Пожалуйста, исполни пару песен. Понимаешь, пришла тут одна особа, она твоя поклонница, жаждет тебя услышать.
- Бобби, ты не представляешь, как я сегодня адски устал. Вот мистер Дженкинс не даст соврать. Я не в состоянии петь, понимаешь, чёрт возьми?! Если надо, я сам съезжу к этой даме и там ей спою. Лично! Раз она тебе заплатила уже. Заплатила? - поинтересовался Фрэнк, и усмехнулся, увидев, что Бобби кивнул.
- Мистер Форден, благодарю вас за содержательную беседу, я пойду, - быстро проговорил Дженкинс, вставая. - С вашего позволения. Тем более, надо проверить, как ведутся восстановительные работы на заводе.
Они пожали друг другу руки. Проводив взглядом сутулую спину Дженкинса, Фрэнк ощутил неприятный осадок в душе, пожалел, что открыл душу малознакомому человеку.
- Хэнк, быстро пошли. Тебе надо переодеться! - нервно воскликнул Бобби, схватив Фрэнка за рукав.
Он притащил его в гримёрную и показал на костюм, аккуратно висевший на вешалке. Фрэнк изумлённо воззрился на него.
- Это чего такое? Мне что в этот костюм клоуна одеваться? - пробормотал он.
- Не клоуна! - закричал Бобби в отчаянье. - Это костюм гангстеров. Она хочет, чтобы ты спел «Балладу Мекки-ножа» в нём.
Это предложение выглядело по-идиотски комичным и нелепым, но Фрэнк почему-то решил принять его. Быстро переоделся в одежду, стилизованную под гангстерский стиль, костюм в яркую, широкую полоску - двубортный, угольно-серый пиджак с квадратной линией плеч и острыми лацканами, брюки, очень просторные сверху; белую рубашку, кашемировый шарф, и черно-белые штиблеты. Надев темно-серую фетровую шляпу Borsalino с шёлковой ленточкой на тулье, он взглянул в высокое трюмо и счастливо улыбнулся - костюм сидел на нем, как влитой и выглядел он как настоящий мафиози начала прошлого века. Не хватало только томми-гана в руках.
Фрэнк вышел на эстраду, подошёл к микрофону и, прищёлкивая пальцами начал петь «Балладу», имитируя хриплый, «бандитский» голос.
Во втором ряду стоял столик, за которым сидела хрупкая женщина, одетая в темно-оливковое короткое клетчатое пальто, с поднятым воротником, волосы были убраны под косынку, а глаза закрывали огромные, солнцезащитные очки. Все, что Фрэнк мог разглядеть - пухлые губки с чуть заметной розовой помадой и округлый подбородок. Фрэнк почему-то представил, будто Ирэн пришла тайком послушать его. Это так вдохновило, что он стал петь гораздо громче и ярче, выдавая одну импровизацию за другой. Сел за рояль и отстукивая ритм ногой, продолжил яростное исполнение, поглядывая в зал.