Защитные руны рода Принц, золотые у лорда и серебряные у его наследника. Похожие Натали увидела и на своей мантии, принесённой ей эльфийкой взамен той, что девушка намеревалась надеть изначально. Рисунок её рун был вышит красными и зелёными нитями, что было почти не заметно на рыхлом бархате глубокого винного цвета.
Гости оказались пунктуальными, подтвердив бытующее о немцах мнение, и одновременно с боем старинных часов, уже пару веков отмеряющих время в особняке рода Принц, раздался стук в дверь, тотчас же услышанный хозяевами в гостиной.
Через пару минут в комнату вошли двое мужчин, при взгляде на которых сразу становилось ясно, что они родственники. Оба — будто сошедшие с рекламной картинки об истинных арийцах времён вермахта, с пшеничными волосами, светлой кожей и белозубой улыбкой.
Натали почувствовала как в ней просыпается память предков, требующая заполучить в руки автомат Калашникова. Понимая, что это происходит от большого количества просмотренных ею фильмов о войне, она взяла себя в руки и улыбнулась самой дружелюбной улыбкой, которая была в её арсенале. У неё, имеющей немецких родственников и друзей и теперь, и в прошлой жизни, не должно быть таких кровожадных мыслей.
Одеты гости были в безупречного покроя строгие мантии. Старший в тёмно-зелёную, а младший радовал глаз мантией цвета молодой листвы, что было, по мнению Натали, несколько вызывающе ярко для мужчины, но, тем не менее, ему шло.
Фон Корфы приблизились к ожидающим хозяевам и поприветствовали их, склонив головы и прижав правую руку с сжатым кулаком к сердцу, после протянув её раскрытой ладонью в сторону хозяев.
Натали присела в малом церемониальном реверансе, которому её научила Минки, а свёкр и Северус изобразили почти точно такой же поклон, как и Корфы, только к сердцу прижималась раскрытая ладонь.
— Приветствую в моём доме дорогих гостей, — заговорил Аурелиус. — Я, лорд Принц, спрашиваю вас — с чем пришли вы в мой дом?
— Я, барон фон Корф, и мой средний сын — пришли с миром, на правах родственников и в надежде на сотрудничество, для процветания нашего и вашего рода. Мы не причиним вреда обитателям этого дома.
— Я, лорд Принц, и мой наследник — говорим вам добро пожаловать. Вы под защитой этих стен.
Как только прозвучали обязательные слова, зафиксированные слабым сиянием магии, на секунду окутавшим старших магов, и хозяева, и гости расслабились. Фон Корф произнёс:
— Позвольте представиться — Фридрих фон Корф, а это мой сын — Родерик, — и продолжил по-русски, обращаясь к девушке: — Рад видеть тебя в добром здравии, Наталья Станиславовна.
========== Прошлое и настоящее ==========
Родственники оказались вполне адекватными людьми, а не напыщенными снобами, как сперва показалось Натали. После церемонии приветствия барон фон Корф, наплевав на приличия, сгрёб девушку в свои объятия, оказавшиеся просто медвежьими. Натали пискнула и родственник, видя дёрнувшегося к нему Снейпа, отпустил добычу.
Миссис Снейп, как хозяйка, пригласила гостей присесть и через минуту уже сидела на диване между супругом и бароном, который, судя по всему, стремился быть как можно ближе к обретённой родственнице.
Этот день показался ей очень долгим. Беседа прерывалась только на обед, который прошёл чинно и без эксцессов. Гости хвалили гостеприимство хозяев, хозяева сдержанно благодарили гостей.
***
Начав расспрашивать Натали, Фридрих расстроился, узнав, что она не помнит своих родителей, да и вообще, даже детство и юность помнит урывками и не может рассказать, что случилось с родителями.
Зато девушка узнала много нового о своей семье. Оказалось, что и её отец, и Фридрих учились в Дурмстранге, и там же подружились, а потом и побратались, связав себя клятвами и кровью, сильно укрепив этим родственные связи, уже мало что значащие за давностью лет.
После выпуска они несколько раз виделись, но тут Гриндевальд, поддерживаемый многими немецкими магами, усилил свою и так уже бурную деятельность. Контакты пришлось сократить, а после июня тысяча девятьсот сорок первого они вообще прекратились.
Фон Корф, отклонив предложение присоединиться к Гриндевальду, заперся в своём замке, вместе с многочисленным родом, главой которого он только недавно стал. Именно тогда пришло понимание, кто этому поспособствовал. Но фон Корфов не интересовали маглы и они не собирались встревать в эту заварушку, а вот запомнить…
Русской ветви немецкой фамилии тоже пришлось в это время не сладко. Как потом узнал Фридрих, Станислав, как подающий надежды некромант и отличный боевой маг, был привлечён в помощь русскому аврорату…
Встретились родственники в июле сорок пятого. Встреча была бурной и радостной. Фридрих узнал, что Стас женился и заручился его обещанием, что будет крёстным отцом его наследника. Но увы… в этом плане брак, несомненно счастливый, не удался, и только в августе тысяча девятьсот семьдесят третьего года, когда Фридрих радовался появлению первого внука, пришла весточка о рождении дочери у его названного брата. Это было одно из тех редких посланий, которые приходили из России.
Насколько знал Фридрих, примерно с пятидесятых годов Станислав исчез из жизни магического общества. Как понял фон Корф, его родственник работал над идеей, которая оказалась очень важной для многих сильных мира сего и, в конце концов, Станислав Корф с семьёй решил исчезнуть, чтобы не оказаться под колпаком.
В конце семидесятых перестали приходить даже редкие письма и о том, что его друг и побратим ещё жив, Фридрих узнавал только благодаря родовой книге, зачарованной на самообновление. Эта же книга в декабре тысяча девятьсот девяностого года дала знать, вместе с заболевшим сердцем, что русской ветви прославленного рода больше нет.
— Я пытался искать тебя, детка, — фон Корф смотрел на неё больными глазами. — Я обратился в МКМ, даже понимая, что это собрание чинуш ничем мне не поможет. Я поднял все свои связи, но тщетно. Было такое ощущение, что ты не существовала, но гобелен и письма Станислава говорили об обратном. Я так хотел тебя найти! У меня только сыновья и я собирался забрать тебя к себе и воспитать как дочь, единственную оставшуюся память о моём друге.
Натали было очень стыдно смотреть в глаза этому человеку. Она знала, что воспоминания о поисках появились у него в тот миг, когда она пришла в это время и стала Натали Корф. Ей было стыдно, когда он рассказывал о долгих годах поиска дочери своего побратима.
— Мне жаль, — проговорила она, накрыв руку барона своей ладошкой, — я была бы счастлива узнать вас раньше, но хорошо, что мы хотя бы теперь смогли встретиться.
— Я найду тех, кому была выгодна смерть твоих родителей и буду к ним милостив, убив сразу, не мучая, потому что они проявили милосердие к тебе, не убив, а только лишив памяти.
Натали поразилась, как мгновенно преобразился фон Корф, только что расслабленно сидевший на диване. От доброго дядюшки не осталось и следа. Ледяными голубыми глазами на Натали смотрел тевтонец, смертельно опасный и беспощадный к врагу, и она почувствовала как её волосы зашевелились, пытаясь встать дыбом.
Изменения почувствовали и остальные присутствовавшие, до этого момента молча слушавшие разговор. Лорд Принц подобрался, напомнив Натали хищника, завидевшего добычу, а Северус подался к жене, стремясь защитить её от угрозы, исходящей от Фридриха. И хоть эта угроза не была направлена на неё, Натали обрадовалась, почувствовав заботу мужа.
Младший же Корф невозмутимо продолжал сидеть в кресле, не делая резких движений, чтобы не спровоцировать хозяев. В разговор он не лез, до поры до времени присутствуя лишь дополнением своего отца. Его время выходить на сцену ещё не пришло.
— Мне кажется, смерть моих родителей как-то связана с лабораторией. Возможно, в их смерти никто не виноват, и они погибли в результате несчастного случая? — произнесла Натали, прерывая молчание и ловя на себе удивлённые взгляды всех присутствовавших. — Нет, я не вспомнила ничего существенного, просто ощутила какой-то отклик, услышав об исследованиях.