Вскоре все прибежали. Отец все спал в своей комнатушке, слева от столовой. Пришли В.М.Молотов, К.Е.Ворошилов. Все были потрясены и не могли поверить...
Наконец, и отец вышел в столовую. "Иосиф, Нади больше нет с нами", сказали ему.
Так мне рассказывала моя няня. Я верю ей больше, чем кому-либо другому. Во-первых, потому, что она была человеком абсолютно бесхитростным. Во-вторых, потому, что этот её рассказ был исповедью предо мной, а простая женщина, настоящая христианка не может лгать в этом никогда.
...Отец был потрясен случившимся. Он был потрясен, потому что он не понимал: за что? Почему ему нанесли такой ужасный удар в спину? Он был слишком умен, чтобы не понять, что самоубийца всегда думает "наказать" кого-то - "вот, мол", "на, вот тебе", "ты будешь знать!". Это он понял, но он не мог осознать - почему? За что его так наказали?
И он спрашивал окружающих: разве он был невнимателен? Разве он не любил и не уважал её как жену, как человека? Неужели так важно, что он не мог пойти с ней лишний раз в театр? Неужели это важно?
Первые дни он был потрясен. Он говорила, что ему самому не хочется больше жить. (Это говорила мне вдова дяди Павлуши, которая вместе с Анной Сергеевной оставалась первые дни у нас в доме день и ночь). Отца боялись оставить одного, в таком он был состоянии. Временами на него находила какая-то злоба, ярость. Это объяснялось тем, что мама оставила ему письмо.
Очевидно, она написала его ночью. Я никогда, разумеется, его не видела. Его, наверное, тут же уничтожили, но оно было, об этом мне говорили те, кто его видел. Оно было ужасным. Оно было полно обвинений и упреков. Это было не просто личное письмо; это было письмо отчасти политическое.
И, прочитав его, отец мог думать, что мама только для видимости была рядом с ним, а на самом деле шла где-то рядом с оппозицией тех лет.
Он был потрясен этим и разгневан, и когда пришел прощаться на гражданскую панихиду, то, подойдя на минуту к гробу, вдруг оттолкнул его от себя руками и, повернувшись, ушел прочь. И на похороны он не пошел...".
Сын И.В.Сталина Василий, его первенец от второй жены, родился в тяжелый 1921 год для Советской России, год разрухи и голода. Но сам Василий с момента рождения и до смерти голода и лишений никогда не испытал. Его ранние годы прошли на прекрасной даче Зубалово (бывшая дача богатого нефтепромышленника Зубалова) близ Усово под Москвой под наблюдением специального педагога. В детстве Василию довелось общаться с членами семей маршалов Ворошилова, Шапошникова, друга всех генсеков Микояна. которые занимали соседские дачи.
Василий унаследовал тяжелые черты характера отца: "делаю, что хочу", "дай, что хочу" и очень не любил что-либо делать, когда нужно было приложить собственные усилия. Уже в начальных классах школы выявилось у него нежелание заниматься и трудиться над учебниками, как это делали все дети.
Читал Василий мало. К занятиям относился легкомысленно, учился плохо, был одним из наиболее трудных подростков в школе, очень хотел верховодить, но это у него не всегда получалось: в школе было немало по-настоящему одаренных и интересных ребят, не дававших ему спуска. Учителя его побаивались, вопросов практически не задавали. А если такое и случалось, он мог и нагрубить учителю при всем классе.
После окончания девятого класса Василий поступил в Качинскую военную авиационную школу. Уже будучи курсантом училища, Василий на каникулы приехал в Москву к отцу. На самом популярном в те годы катке - на Петровке он познакомился с Галиной Бурдонской, в то время студенткой редакционно-издательского факультета Полиграфического института. "Василий по натуре был человеком шальной смелости, - рассказывала Г. Бурлонская. Ухаживая за мной, он не раз пролетал над станцией метро "Кировская" на небольшом самолете. За такие вольности его наказывали. Но наказывали робко, и И.В.Сталину об этом не докладывали".
Вот автобиография В.И.Сталина:
"Родился в 1921 г. в г. Москве в семье профессионального революционера. С 1921 г. по 1938 г. жил на иждивении родителей и учился.
В 1938 г. после окончания 9 класса средней школы поступил учиться в Качинскую Краснознаменную военную школу летчиков, которую окончил в 1940 г. и был назначен летчиком в 16-й истребительный авиаполк 24-й истребительной авиационной дивизии, в котором прослужил до сентября 1940 года. В сентябре 1940 г. поступил учиться на командный факультет Военно-воздушной академии, где проучился до декабря 1940 г.
В январе 1941 г. был направлен на Липецкие авиационные курсы усовершенствования командиров эскадрилий, которые окончил в мае 1941 г. В июне 1941 г. был назначен на должность инспектора-летчика Управления ВВС КА.
В этой должности прослужил до сентября 1941 г., после чего до января 1943 г. служил начальником инспекции ВВС КА.
В январе 1943 г. был назначен командиром 32-го Гвардейского истребительного авиаполка, где прослужил до декабря 1943 г.
В январе 1944 г. был назначен на должность командира 3-й Гвардейской истребительной авиационной Брянской Краснознаменной ордена Суворова дивизии, а с февраля 1945 года назначен на должность командира 286-й истребительной авиационной Нежинской Краснознаменной ордена Суворова дивизии.
В период пребывания на фронтах Отечественной войны ранений и контузий не имел. В плену и окружении не был. Член ВКП(б) с 1940 г. Женат - жена Бурдонская Галина Александровна и двое детей - сын Александр и дочь Надежда. Семья проживает в г. Москве.
18 июня 1945 г. В.СТАЛИН".
И в авиационном училище В.И.Сталин не давал себе труда учиться.
Василий Иосифович Сталин вышел из Качинской авиашколы в звании младшего лейтенанта без диплома о присвоении квалификации летчика ВВС. Ему была выдана справка, что прослушал курс вышеназванной школы.
В Люберцах, куда он попал после училища, ему пришлось проходить летную программу в объеме авиашколы - сначала на У-2, потом на И-16, на УТП-4 и самостоятельно на И-16.
Зимой 1942 г., будучи начальником инспекции, Василий несколько раз навещал своих детей и сестру. Вот что писала об этом
С.И.Аллилуева в своих воспоминаниях, характеризуя обстановку, в которой он жил: "...Возле него толпилось много незнакомых летчиков, все были подобострастны перед молоденьким начальником, которому едва исполнилось двадцать лет. Это подхалимничание и погубило его потом. Возле него не было никого из старых друзей, которые были с ним наравне... Эти же все заискивали, жены их навещали Галю и тоже искали с ней дружбы.
В доме нашем была толчея. Кругом была неразбериха - и в головах наших тоже. И не было никого, с кем бы душу отвести, кто бы научил, кто бы сказал умное, твердое, честное слово...
В дом вошел неведомый ему дух пьяного разгула. К Василию приезжали гости: спортсмены, актеры, его друзья - летчики и постоянно устраивались обильные возлияния, гремела радиола. Шло веселье, как будто не было войны".
Всего через два года после начала службы, в 1942 г., Василию было присвоено воинское звание гвардии полковник.
Будучи на командных должностях в военной авиации, В.И.Сталин допускал в обращении с подчиненными грубость, был крайне раздражителен.
На земле же он продолжал позволять себе многое. Неоднократно были случаи, когда допускал рукоприкладство. Проезжая по дороге, он запросто мог остановить не понравившуюся ему встречную машину и ударить водителя за то, что тот якобы не так уступил ему дорогу.
Будучи командиром авиационного корпуса в Германии после войны, Василий проявил себя как страстный охотник, рыболов, продолжал увлекаться охотничьими собаками. Одного из летчиков Василий наградил двумя породистыми охотничьими щенками. Но так случилось, что, бегая по территории аэродрома, они случайно съели банку клея и околели. Гнев Василия был страшен.
Из письма сослуживца В.И.Сталина по корпусу И. Кравцова: "Хорошо помню, что в то время В.И.Сталин занимал двухэтажный особняк, охраняли его пограничники в зеленых фуражках. За продовольствием для него всегда ездили пограничники на тележке, в упряжке два ишака. У него тогда было двое детей: дочь и сын в возрасте примерно от 5 до 9 лет. О его жестокости знали, и боялись его не только мы, военные, но и особенно немецкое население. После его инцидента с капитаном комендатуры гор. Витниток он примерно через 2-3 недели улетел в Москву. Мы все легко вздохнули и, втайне думали, что батя, И.В.Сталин, сделает внушение сыну. Однако каково было наше удивление, когда мы увидели на обложке журнала "Огонек" командующего военно-воздушным парадом в кабине самолета - В.Сталина. Причем обратили внимание на погоны, оказывается, ему было присвоено очередное звание - генерал-лейтенант".