И она успела скрыться средь кустов орешника прежде, чем её настигли, но преследование не было окончено. Всадники побросали лошадей и с криками и руганью ринулись в лес. Зазвенели мечи, прокладывая новые тропы средь кустов и листьев папоротника. Но здесь преимущество было на стороне Мары – девушка знала каждое дерево в этом лесу.
И всё-таки погоня не отставала. Мара Джалина пыталась не показываться на открытых местах, бежала всё дальше вглубь леса к поросшему ивами берегу ручья. Она знала, что Эльфийская Долина – её единственный шанс спастись, ибо надеялась, что воины Каран Гелана не посмеют сунуться в обитель эльфов. Силы уже покидали её, лёгкие горели от быстрого бега, и пот струился по лицу, когда она, наконец, увидела «Ивовые врата», и свежий серебряный туман окутал её.
Но погоня и здесь не оставила её. Чёрные воины рискнули ворваться на приграничные земли эльфов. Силы Мары были на исходе, а меж тем здесь её положение стало ещё опаснее. Лес эльфов был светел, и в этом месте не произрастало такого густого подлеска, как за его пределами. Спрятаться негде, Мара то и дело показывалась на открытой местности. Вот она вбежала на очередной пригорок и тут же услышала крики за спиной:
– Вон она! Вон она! Держи! Хватайте её!
Стрела прошуршала где-то совсем рядом, и стайка испуганных птиц взмыла ввысь. Мара сбежала с холма, на секунду исчезая от взора преследователей. Она остановилась, задыхаясь от бега и выбирая, куда же устремиться дальше.
И тут кто-то схватил её сзади, ладонь левой руки зажала ей рот. Мара забилась, как пойманная в силок птица, попыталась вырваться и даже укусить сжимавшую её руку. Но безуспешно!
Поймавший Мару, не отрывая ладони от её губ, развернул девушку, прижал к стволу дерева и прошептал:
– Тсс-с!
Глаза Мары Джалины расширились от изумления: вместо чёрного солдата пред ней стояло существо светлое, прекрасное, и явно не являвшееся человеком, несмотря на очевидное сходство с ним.
Это был самый настоящий эльф! Ветер теребил его светлые золотистые локоны, а серые глаза, сияющие как звёзды, внимательно изучали беглянку.
Он прислушался к надвигающимся крикам и снова сказал: «Тихо!», будто Мара могла закричать даже с закрытым ртом. В следующий миг он склонился и неожиданно накрыл их обоих с головой своим серым плащом. Впрочем, был ли он серым, Мара не могла сказать с абсолютной уверенностью – он мерцал, и, казалось, постоянно менял оттенки.
На миг Мара забыла о страхе – удивление вытеснило тревогу и боль. Она вдруг осознала, что это и есть её первая встреча с эльфом, о которой она так долго мечтала. Но страх вернулся, когда она услышала голоса своих преследователей совсем близко. Глупо было полагать, что их не заметят в таком странном, ненадёжном укрытии, под тонкой тканью, сквозь которую проникали даже солнечные лучи. Мара почувствовала себя ребёнком, который прячется от своих страхов под одеяло. Она понимала, что это безумство – укрываться так от банды свирепых слуг Катараса.
Но почему-то страх уже совсем оставил её… В полумраке под плащом она видела, как сверкают ясные глаза эльфа, и чувствовала его дыхание, и от его присутствия стало так спокойно и безопасно, словно в материнских объятьях, и горечь и ужас оставили её. Он был так близко, что она слышала, как стучит его сердце – бесстрашно, спокойно – в то время как её собственное, бешено билось, трепетало неистово, и новые, неведомые ей до того мига чувства проснулись в душе Мары, словно искорка пробежала по телу, и стало вдруг жарко, и она смущенно опустила глаза.
Тёмные тени приблизились, залаяла собака, и Маре захотелось врасти в дерево. Но сквозь тонкую ткань плаща, она заметила, как четыре высоких силуэта миновали их и отправились дальше, недоумевая, куда делась беглянка, следом бежала и собака.
Когда их голоса смолкли, эльф отступил назад и, набросив серый плащ обратно на плечи, застегнул серебряную пряжку. Он не сводил сияющих глаз с Мары, словно о чём-то размышлял или что-то вспоминал. Взгляд его скользнул по её груди, задержался на ожоге.
Мара Джалина меж тем не могла оторвать глаз от своего спасителя. Она от потрясения потеряла дар речи. Понимая, что следует что-то сказать, девушка всё же не находила слов и лишь глядела на странное существо, мысленно благодаря его за ещё более удивительное спасение. Смутившись его прямого взгляда, она молвила, наконец: