Девушка отскочила от лениво набегавших на берег волн как от жгучих языков пламени.
– Не может быть! – воскликнула она. – Ой, но я не знала! Простите меня! Если бы я догадалась, то ни за что не дерзнула бы прикоснуться к вашей святыне!
– Тем не менее, что сделано – то сделано, – заявил Лиарин непреклонно, – и Вы заслужили кару. В наказание за Ваше злодеяние, – строго добавил он, – Вам придётся исполнить пару песен и погостить у нас на свадьбе.
– Погостить у вас? – Мара улыбнулась, с облегчением осознав, что ничего дурного ей не грозит.
Но тут же на лицо ей как будто легла тень, и девушка робко поинтересовалась:
– А у кого свадьба?
– У меня! – гордо объявил Эктавиан, сын Лароса.
– Конечно, я с радостью приму Ваше приглашение, господин! – просияла девушка. – Нет, даже ни с радостью, а с величайшим счастьем! Ведь я даже мечтать не могла, что однажды попаду на настоящую эльфийскую свадьбу.
– Тогда в путь, в Город-Зелёных-Шатров! – провозгласил Эктавиан.
А Лиарин слегка поклонился, пропуская даму вперёд себя. Мара была потрясена!
Передать красоту эльфийского города невозможно словами. Если ты сам не был и не видел это собственными глазами, бесполезно даже пытаться представить, что открылось изумлённому взору бывшей принцессы.
Многочисленные шатры, в которых жили эльфы, увиты лозой, и плющом, и какими-то лианами с дивными белыми цветами. В темноте эти колокольчики сияли, как яркие фонарики и освещали Город эльфов.
Это было необходимо, ведь здесь вечером жизнь не замирала, а, напротив, только начиналась. Эльфы любили весёлые праздники, лунные ночи, звёздное небо и песни.
В центре города росло огромное кряжистое дерево, название которого Мара не знала, пока Лиарин не объяснил ей, что это – «Кэнтрианэ» – нечто вроде усыпальницы. На ветвях дерева, меж золотой листвы, то здесь, то там поблёскивали серебристо-зелёные самоцветы. Они раскачивались на тонких цепочках и звенели на разные голоса.
– Когда эльфы тают и уходят за Море, – объяснил Эктавиан, – (ты ведь знаешь, госпожа Эрсель, что мы не умираем подобно людям), они оставляют в напоминание о себе эти камни. В них живёт память об эльфах, память наших предков. Каждому даётся такой от рождения. Камень хранит в себе каждый миг прожитой эльфом жизни. И теперь, если взять один из камней и прислушаться, то услышишь всю жизнь его хозяина от рождения и до ухода в Благословенный Край. Конечно, если уметь слушать.
Вековые могучие сосны выстраивались в круг, словно водили хоровод возле старого, как мир, древа Кэнтрианэ. Ветви их были столь могучими, что в кронах так же располагались похожие на гнёзда жилища – ловкий народ эльфов селился и там.
Чуть западнее от центра города текла река Серебряная с водами чистыми и светлыми, с множеством перекатов и мелких порогов. На её берегу стоял белокаменный Дворец Великих князей – Элирана и Лаяны – правителей Эльфийской Долины. Он был сложен из удивительного белого камня, сверкавшего в лунных лучах, и напоминал изрезанный солнцем кусок льда или снега. Так причудливо вырисовывались его башенки, словно сама природа выстроила этот светлый замок.
Много еще дивного было в Эльфийской Долине… Прямо у дворца располагалась круглая площадка, засеянная белой мраморной крошкой, а по её границе располагался ряд светлых округлых валунов. Мара решила, что здесь эльфы собираются вкруг и устраивают свои празднества, танцуют и поют баллады. Так и оказалось.
А, кроме того, все здешние красоты были приправлены серебряной дымкой, дивными ароматами, яркими цветами и не менее яркими птицами, звенящими в кронах деревьев. Сам воздух Эльфийской Долины был пронизан сказкой, и это невозможно описать словами, во всяком случае, человеческими. Сюда и привели Мару Джалину новые знакомые.
***
Первыми, с кем познакомилась Мара, были две юные девушки. Они выбежали навстречу эльфам и с изумлением глядели на спасённую беглянку. Одна – в белом платье, тёмные волосы, уложенные в дивную причёску, украшены прозрачными самоцветами, чистыми как слёзы. Другая была одета в голубое платье с серебряным поясом. Лёгкие, пепельные локоны ниспадали по плечам и спине. Сияющая диадема (сплетение белого металла и горного хрусталя) венчала светлый высокий лоб.
Нужно ли говорить, что Мара в жизни не встречала девушек такой красоты? Рядом с ними она ощущала себя уродцем.