Волшебница замолчала, не издала ни звука и Мара.
Наконец, она процедила сквозь зубы:
– Они не получат моего ребёнка! Пусть весь Каран Гелан обрушится на меня, я не сдамся! Я не отдам им моё дитя!
– Здесь ты под моей защитой и под защитой древней магии леса Арин, – успокоила её эльфийка. – Но боюсь, что теперь, когда ты вспомнила, кто ты, ты стала более заметна для Каргионы, ведьмы Катараса. Теперь она вполне может учуять тебя. Но здесь ничто не угрожает тебе, будь спокойна. Наслаждайся тем, что у тебя есть сейчас! Никто не помешает рождению этого ребёнка. Будь моей гостьей, принцесса Вильсения!
– Благодарю тебя, госпожа Аринэль!
Так Мара осталась в Арине, расцветавшим с каждым новым днём весны.
***
Однажды, бродя средь буйных порослей, Джалина остановилась у неглубокого родника, засыпанного ветками, мхом, листьями и прочим мусором. Опустившись на колени, Мара напевая песенку, расчистила ключ и заметила, как поднимаются сребристые пузырьки со светлого песчаного дна. Ручеек радостно зажурчал, и Мара улыбнулась своему доброму делу.
Она посидела ещё немного, с удивлением обнаружив, что по поверхности воды прыгают и танцуют крохотные (не больше комарика), прозрачные, как капли, существа. Видимо, то были духи источника.
Девушку это вовсе не испугало. Она уже привыкла, что в этом лесу всё имеет скрытую от первого взгляда суть. Она давно заметила, что обычные на первый взгляд деревья Арина при долгом и более тщательном рассмотрении мерцали серебряным светом, как деревья Эльфийской Долины. И много здесь было чудес.
Внезапно водяные духи нырнули в глубину и пропали. На валежник неподалёку уселась чёрная, как смоль, ворона. И в следующий миг Мара испуганно вскрикнула, потому что вместо вороны на старом бревне устроилась уродливая, одетая в чёрное, горбатая старуха.
– Здравствуй, принцесса Вильсения! – прошипела она.
Девушка попятилась.
– Кто Вы?
Старуха злобно хихикнула.
– Сама знаешь. Твоя смерть, – ответила она.
– Каргиона! – прошептала Мара.
– Вот и познакомились! – прошипела старуха, приближаясь.
– Ты не можешь причинить мне зло! – ответила твёрдо Мара. – Лес Арин меня защитит!
– Посмотрим… – захохотала Каргиона, вздымая крючковатую руку.
И тут неожиданно и для Мары, и для ведьмы из родника взметнулся фонтан воды. Обретя очертания человеческой фигуры, водяной сгусток устремился к старухе и сбил Каргиону с ног. Не теряя времени даром, Мара Джалина побежала прочь. Но ведьма не оставила её. В кронах деревьев пронеслась чёрная тень, и Каргиона выросла перед принцессой как из-под земли.
– Не уйдёшь! – захрипела мокрая ведьма.
И вдруг лес ожил. Деревья тянули к Каргионе свои ветви, мох засасывал её ноги, как трясина. Звонкий свист раздался в небе, обрушился стаей птиц на её седую голову.
Ведьма пыталась отбиваться от атаки. Её руки метали хаотичные стрелы огня, но нападение леса становилось всё агрессивнее.
Из зарослей папоротника выскочило несколько волков. Девять злобно рычащих зверей, окружили принцессу, как почётный эскорт. Они тоже изменились. Это были не просто огромные волки, но чудовища с хищной пастью, фосфорно-зелёными горящими глазами. Ощетинившаяся шерсть превратилась в колючий панцирь, и вой резал по ушам.
– Убирайся из моих владений, Каргиона! – раздался голос, звенящий по всему лесу, от него задрожала земля, так что корни деревьев выползали наружу из дерна, и листва посыпалась с ветвей, закружилась подхваченная яростным вихрем.
И Каргиона, обратившись вороной, взмыла вверх, гонимая прочь стаей птиц.
Рядом с Марой возникла сияющая золотом волос и платья Аринэль, хранительница волшебного леса. Волки, вновь превратившись в обычных зверей, улеглись у ног хозяйки, как послушные псы. Деревья приросли к почве, и лес обрёл покой.
– Я же говорила, здесь ты в безопасности, – промолвила Аринэль.
– Почему ты отпустила её? – спросила Мара, взглянув в глаза волшебнице.
– Потому что не имею права вмешиваться в дела людей…
– Даже когда они вмешиваются в твои? – съязвила Мара Джалина.
– Даже тогда, – улыбнулась Аринэль. – К тому же ещё не пришло время. Ей дано погибнуть иной судьбой, и не я стану тому причиной… Идём, дитя моё!
***
Минуло ещё несколько дней, и вот настала лунная апрельская ночь… В ту ночь появился на свет ребёнок Мары. Роды были мучительными и долгими. Аринэль не отходила ни на миг от бывшей принцессы, оглашавшей лес Арин своими стонами. Волшебница успокаивала её, где добрым словом, где магией.
И, наконец, эльфийка подняла на руках рождённое дитя, и в лесной тиши раздался его первый крик, словно заявляя всему миру о том, что древнее пророчество начинает сбываться.