– У тебя родился сын! – сказала Аринэль, и на глазах её сияли слёзы радости.
Мальчик кричал, будто подтверждая этим своё право на существование.
– Он родился, твой сын, ребёнок, эльф-полукровка, нарушая все законы мироздания, – с трепетом добавила Аринэль. – Ты можешь звать его, как того пожелаешь, принцесса Вильсения, но я нарекаю его Киралейн! И, если дано будет сбыться древнему пророчеству Кара, под этим именем он войдёт в историю! Киралейн, что значит на наречии Элтлантиса – «звездный свет, сияющий в сумерках», а на наречии Западных земель – «свет во тьме», «рассвет, наступивший в сумерках». И так и будет! И в сумерках придёт рассвет! Когда весь Светлый край накроет тьма Каран Гелана, он будет звездным светом, который развеет эту мглу. Да будет так! Киралейн! Киралейн! Киралейн!
И измученная, плачущая от радости Мара Джалина с восторгом увидела, как с неба спустилось сияние, будто свет самих звезд, и осенило её сына на руках эльфийской волшебницы. Когда он померк, Аринэль приблизилась и подала ребёнка матери.
– Я сделала, что должно! Теперь он твой, и я оставляю тебя.
Эльфийка удалилась, а Мара Джалина глядела на крохотное хрупкое существо на своих руках и плакала.
– Киралейн, – прошептала она. – Мне нравится, а тебе малыш? Может, и мне звать тебя так? Кроха мой, как же я ждала тебя! Ты будешь рассветом не только для Лейндейла, ты станешь светом и для меня, моё маленькое солнышко! И будешь с гордостью носить своё эльфийское имя! Ведь ты – эльф, потомок князей из рода Героя Огина, и наследник королевства Ринай, мой маленький принц Киралейн, сын Лиарина. И я буду защищать тебя, как волчица своего щенка. Мы найдём с тобой безопасное место, и никто никогда тебя не обидит. Радость моя, какие у тебя светлые волосики, маленькие пальчики! Красавец мой, мой сынок! – с гордостью молвила Мара, глядя на дитя, мирно спящее под воркование матери. – Если бы твой отец видел тебя! – закончила она со вздохом и прошептала в пустоту: – О, любовь моя, наш сын сегодня родился на свет!
***
В Эльфийской Долине ярко сияла луна, и мало кто спал в эту ночь.
– Я уйду! Не сегодня, так завтра. Это решено, Эктавиан, – твердо сказал Лиарин.
– Одумайся, друг! Помнишь, как гневался Владыка Элиран, когда ты заговорил об этом в прошлый раз? – настаивал его друг.
– Это уже не имеет значения! – возразил Лиарин. – Я не могу больше оставаться в бездействии! Я буду искать Эрсель, пока не найду!
– Где? – горестно усмехнулся Эктавиан. – На это может уйти не один год…
– Ну и что! Я бессмертный. Я могу потратить на это целую вечность! Я стану искать её в каждом городе, деревне, в каждом доме Светлого края, пока однажды не отыщу!
– Прости, что я напоминаю тебе об этом, – осторожно промолвил сын Лароса, – но вечность есть только у тебя. Для Мары Джалины время движется быстрее. Может случиться, что ты отыщешь морщинистую старуху вместо той юной девочки, которую полюбил, а то и лишь могилу, или вовсе ничего не найдёшь… Что тогда?
– Вот поэтому я и должен торопиться. Но я верю, что найду её быстро. Слишком сильно я этого хочу! Так что я покидаю Эльфийскую Долину, и для начала еду опять в Мангар… Может, в этот раз я узнаю что-нибудь о ней.
– Я не стану удерживать тебя, – грустно сказал Эктавиан, – но здесь будет очень не хватать тебя, мой друг!
– Я вернусь, – пообещал Лиарин. – Надеюсь, что вернусь…
Он вдруг пошатнулся и, прислонившись к дереву, сжал свой камень на груди.
– Что с тобой? – забеспокоился Эктавиан.
– Не знаю! – растерянно промолвил Лиарин. – Такое странное чувство… Как будто кто-то коснулся моего камня, и заглянул прямо в душу. Будто чей-то зов… далёкий зов…
– Может, ты понадобился ей, Эрсель? – предположил Эктавиан.
– Нет, – качнул головой Лиарин, – это было эльфийское прикосновение, я чувствовал родство! Так бывает, когда я нужен матери или отцу. Но то были не они…
– Как странно это, – рассудил его друг. – Может, спросить Великого князя или княгиню Лаяну, что бы это могло значить?
– Нет, нет, не стоит! – отозвался Лиарин. – Всё уже прошло. Но только у меня на сердце теперь такая радость, что словами не передать, будто я только что получил самый великий дар, какой только можно получить в жизни! Что-то и вправду случилось, Эктавиан, но это что-то радостное. Пожалуй, такое счастье я бы испытал, вернись ко мне Мара Джалина. Но её нет, и я не ведаю, что значит это чувство… – лицо эльфа сияло, и он, казалось, просто не мог сдержать свою улыбку.