Через два года после того, как Далейн появился здесь, его жена погибла во время одного из налётов ласнийских солдат. И не просто погибла, но закрыла собой его спину, и стрела, предназначавшаяся нашему атаману, вонзилась в её преданное сердце. Думаю, он до сих пор не может себе этого простить.
Отомстил он жестоко. Ни один воин из того отряда не вернулся в Ласну. Ещё через год умер и тот старый Князь ласнийский…
Говорят, это кара настигла его за несправедливость. Но, я так считаю, грех был в равной мере на них обоих: и на правителе, и на нашем Далейне. Месть – страшное дело. Она приносит погибель и тому, кому мстят, и тому, кто мстит!
«Верно, – подумала Мара Джалина, – отмщение – это губительная сила». Она решила, что и ей следует опасаться этой злой силы. Хотя, в её случае, речь скорее шла не о мести, а о самозащите: либо она уничтожит Катараса, либо Катарас погубит её и Киралейна.
– Так что, хоть, – закончила Налана, – Далейн и очерствел среди всего этого волчьего сброда, но благородство ещё не совсем им забыто.
Мара Джалина тяжело вздохнула.
– Жуткая история… Как мне жаль его! Бедный Далейн!
– Не думаю, что ему жалость твоя нужна, – хмуро ответила женщина. – Здесь смерть приходит чаще, чем во всём остальном мире. Разбойники шутят невесело, что она здесь так прижилась, что по вечерам приходит погреться у костра вместе с парнями из «стаи» и не прочь временами «промочить горлышко». Впору выбрать Смерть атаманшей. Мы привыкли к ней.
Налана тяжко вздохнула и закончила:
– Я рассказала тебе всё это, не ради того, чтобы ты прослезилась о горькой судьбе нашего атамана. Я просто хочу, что ты знала – здесь все уважают Далейна. Надеюсь, что и ты будешь, Эрсель, а иначе нам с тобой не быть заодно. А теперь уже поздно, ложись спать! Я тебе здесь постелила.
Уложив Киралейна, Мара забралась на жёсткие нары, закуталась в одеяло из шкур и быстро уснула.
Ей приснилась пёстрая толпа разбойников, хохочущий ей в лицо Гриер, и Далейн, который нёс на руках её собственное бездыханное тело в белом платье, залитом кровью.
Прошло с полмесяца с тех пор, как Мара попала в разбойничье логово. Она ни дня не сидела без дела. Забот и вправду хватало. Принцесса даже успела привыкнуть к местным порядкам, жаргону и многочисленным несытым взглядам. Далейн заходил иногда узнать, как ей живется. Словом, всё было тихо.
И в пору бы радоваться столь приятному стечению обстоятельств, если бы не серо-зелёные глаза атамана, которые постоянно настигали Мару, куда бы она ни шла. Странно, но она чувствовала себя виноватой и неблагодарной по отношению к Далейну, и это не давало ей покоя. Хотя в чём тут каяться – она не просила делать её пленницей в этом гиблом лесу!
Однажды Мара Джалина сидела в домике Наланы, кормила кашей сына и нежно с ним беседовала. Она ощутила чьё-то присутствие и, обернувшись, вздрогнула при виде атамана. Он, казалось, застыл в дверях, любуясь матерью и ребёнком.
– Прости, я напугал тебя, Эрсель! – извинившись, он сел на скамью рядом.
Мара отпустила сына с колен и выжидающе посмотрела на Далейна.
– Нет, нет, продолжай! Я просто посижу здесь, если ты не возражаешь?
– Ты здесь – хозяин, и спрашиваешь моего позволения? – не сдержалась Мара.
Далейн нахмурился, и Мара поняла, что слова её прозвучали слишком резко.
– Прости, я не хотела так! – поспешно воскликнула девушка.
Далейн обратил к ней печальное лицо и, взяв её руку в свои ладони, сказал веско:
– Я не хозяином хочу быть тебе, Эрсель, не господином, а мужем! Ты нужна мне! И сын твой будет мне родным!
Мара давно ожидала подобных слов, но теперь растерялась, не зная, что ответить.
– Далейн, я очень благодарна тебе за всё, – начала она нерешительно. – Я уважаю тебя и считаю своим благодетелем. Но никто и никогда не займёт в моём сердце место отца моего сына! Я люблю его по-прежнему, хоть он и далеко от меня. Да и ты, боюсь, заблуждаешься, говоря о своей любви… Ты не меня любишь, а воскресшую память. Но я – не твоя жена, лишь её отражение. Не обманывай себя! Хоть мы и похожи, я никогда не заменю её в твоём сердце, – Мара замолчала.
Отпустив её руку, молчал и разбойник.
– Это Налана разболтала? – спросил он, ненадолго одарив принцессу светом зелёных глаз.
– Земля слухами полнится… – ответила девушка уклончиво.
– Больше кому? Может, ты и права, Эрсель, – сказал Далейн. – Только… я думаю, мне нужна именно ты. Быть может, ты подумаешь над моим предложением? Я дам тебе время.
Мара Джалина покачала головой:
– Скажи мне, атаман Далейн, если бы твоя Элладина была жива, пусть даже далеко отсюда, недоступная для тебя, пусть у вас был бы один шанс из тысячи тысяч встретиться когда-нибудь много-много лет спустя… Всего один, но был бы! Смог бы ты полюбить другую девушку?