В ту ночь Шевелуч вел себя неспокойно. Казалось, трехкилометрового великана охватил озноб, и он трясся, как в лихорадке. В половине шестого вулкан заговорил. Громовые раскаты раскололи небо, накалив его докрасна. Потом малиновые краски поблекли, и над вулканом заиграли молнии. Это было грозное и захватывающее зрелище. Гигантское пепловое облако, заброшенное в поднебесье на двенадцать километров, казалось неисчерпаемым резервуаром электричества. Оно расплескивало его безудержно, как будто старалось облегчить свой свинцовый вес.
Вместе с группой ученых Института вулканологии мы прибыли в Ключи на следующий день после извержения. Отсюда экспедиция под руководством кандидата геолого-минералогических наук Игоря Ивановича Гущенко на вертолете должна была высадиться на Шевелуч в район извержения.
Распластав свое израненное взрывами тело поперек полуострова, вулкан тяжело и часто дышал, выбрасывая в разлитую над ним синеву густые кудри белого дыма. В стереотрубу с вулканостанции можно было хорошо наблюдать и захлебывающийся дымом кратер, и змеящиеся струйки пара на огромном сером блине грязевого потока. В нескольких километрах от кратера на потоке виднелись бомбы — камни, выброшенные из жерла вулкана.
В хлопотах у вулканологов прошел день. Упаковывали приборы, закупали продукты. На вулкане, где нет ни деревца, ни кустика, а мороз под сорок, людям придется работать три-четыре недели, и потому ключевские жестянщики в срочном порядке мастерили походные печки. Сбились с ног вулканологи в поисках собачьих упряжек: все охотники ушли в тайгу. Наконец и собаки готовы к полету на вулкан. Увы, вертолетам приходится ждать погоды, а ученым — заниматься анализом пепла, доставленного в Ключи из Усть-Камчатска. Там вулкан щедро удобрил землю, покрыв ее пятисантиметровым пепельным слоем.
Не в силах больше сопротивляться ветру, пепловая туча нехотя рассталась с Шевелучем и поползла к Усть-Камчатску. По пути она гасила недавно занявшийся день и оставляла на снегу черную ленту пыли шириной в четыре километра. Вскоре, пропылив более ста километров, она была в Усть-Камчатске. Районный центр погрузился во мрак. Люди шли на ощупь. А тут еще молнии! Если в Ключах они сверкали над вулканом, то здесь огненные змеи бесновались, казалось, перед самыми глазами.
Отбушевала гроза в Усть-Камчатске, и ветер поволок змеиное облако дальше — на Командоры. Через несколько часов на „самых дальних наших островах“ средь бела дня наступила ночь.
На следующий день мы все-таки облетели вулкан на вертолете. Это помогло дорисовать картину извержения. По предварительным и, разумеется, неточным подсчетам, Шевелуч выбросил в воздух 1–2 кубических километра пепла, лавы, грунта. Чтобы выполнить эту работу, потребовалось бы энергии двадцати средних атомных бомб, взорванных одновременно. Взрыв произошел в шестистах метрах от вершины. Кратер неглубок, но диаметр его не знает себе равных на Камчатке — около полутора километров.
Погода так и не позволила ученым исследовать вулкан с вертолета. И первый отряд ушел к вулкану пешком. Это семьдесят километров бездорожья, снег по пояс и десятки ручейков и речушек. Излившийся из кратера раскаленный грязевой поток растопил снег на сто километров окрест…
На расстоянии десяти километров от кратера перепад давления во время первого взрыва достигал пол-атмосферы. Если бы человек случайно оказался в этой зоне, он лишился бы барабанных перепонок».
Так сосуществуют вулканы и люди, их изучающие.
Мир вулканов очень разнообразный и во многом загадочный. В Центральной Америке, у берегов Сальвадора, есть вулкан Ицалко. Каждые восемь минут из его глубин слышится рокот и над кратером поднимается столб дыма высотой примерно в триста метров. Такое постоянство стихии наблюдается более двухсот лет. Для моряков этот вулкан служит маяком: в темные ночи извержения Ицалко видны за сотни километров.
На Гавайских островах, в Тихом океане, находятся два очень интересных вулкана — Мауна-Лоа и Килауэа. Кратер Килауэа представляет собой большую овальную впадину, на дне которой находится озеро расплавленной лавы. «Перед нами одно из замечательнейших на Земле явлений, — писал академик А. П. Павлов. — Мы видим свинцово-серую полужидкую массу. Во многих местах она как бы кипит и кажется красною, как расплавленный сургуч. Временами в разных местах озера кипение усиливается, брызги лавы начинают подбрасываться все выше и чаще, шум усиливается, наконец, взвивается настоящий лавовый фонтан. Серая поверхность озера — это тонкая корка застывшей лавы, а находящаяся под нею лава очень жидкая.
Завораживающая картина открывается ночью. На поверхность лавового озера как бы наброшена подвижная сеть из ярко светящихся зигзагообразных трещин, разделяющих отдельные участки застывшей лавы, — сеть молний, но не вспыхивающих моментально, а медленно изменяющих свою форму и расположение. Во многих местах из трещин выбрасываются яркие искры, так что вся поверхность как бы искрится. И на этом фоне время от времени выбрасываются ослепительно светлые лавовые фонтаны. Шум их напоминает шум морского прибоя».
Исключительное зрелище — извержение другого вулкана, Мауна-Лоа. Из его кратеров с оглушительным ревом бьют огромные огненные фонтаны лавы, они поднимаются на высоту многих сотен метров. Часто вокруг них возникают смерчи ужасающей силы. Подобно стремительному горному потоку, по склонам течет лава.
Жидкая, почти как вода, лава легко, без взрывов, выбрасывается газами из кратеров.
Иная картина бывает при извержениях лавы густой, напоминающей тесто. Газы из нее выходят с трудом, они разрывают остывшую магму на куски. Вулкан дрожит от гула разрывов, высоко в воздух летят вулканические бомбы — куски лавы.
Есть вулканы с лавой густой, как замазка. Она не течет и часто, как пробка, закупоривает жерло вулкана. Накапливающиеся под этой пробкой газы давят на нее со все большей силой и, наконец, со страшным взрывом вышибают ее или разрывают огнедышащую гору где-нибудь в другом месте.
Любопытны вулканы в Болгарии. Там в долине рек Еледжик, Овчарица и Соколица на ровном месте действует множество мелких вулканов. Обычно они имеют форму круга диаметром от двадцати пяти сантиметров до десяти метров и наполнены густой грязью, покрытой растительностью. Особенно много таких вулканов в селе Априлово. Там их можно увидеть даже во дворах!
Периоды бурной деятельности вулканов сменяются покоем. Нередко они затихают на десятилетия и даже на века.
Много на земле и потухших вулканов, как например, Арарат, Казбек, Эльбрус. О былых извержениях свидетельствуют мощные потоки застывшей лавы на их склонах. Есть такие горы на Урале и на Алтае, во Франции, в Германии, в Венгрии.
Ученые находят и совсем разрушенные древние вулканы, на месте которых порой возвышается лишь небольшой холм; о том, что здесь многие миллионы лет назад была огнедышащая гора, неопровержимо говорят остатки былых вулканических извержений. Часто в таких местах обнаруживают залежи руд разных металлов.
А в наше время возникают вулканы? Ответим примером: 20 февраля 1943 года индеец Пулидо из мексиканского поселка Парикутин работал в лесу. Неожиданно у него из-под ног взлетела небольшая глыба земли, из расщелины под ней появился дым, пахнущий горящей серой. Что за чудеса?!
Пулидо попытался было засыпать отверстие, но трещина быстро увеличивалась. Перепуганный индеец бросился в поселок, но по дороге вспомнил, что в лесу осталась его лошадь. Вернулся за ней и увидел густой столб черного дыма, поднимавшийся к небу.
Через день тут вздымался конус высотой в десять метров, через три дня он достиг шестидесяти метров.
Вулкан назвали Парикутином. Месяц спустя произошло большое извержение — в течение минут были выброшены тысячи тонн огромных камней. Раскаленная лава медленно стекала на поля.