– Кто такая Эванджелина Манроу?
– Тихо. Я читаю. «Бриллиант был обнаружен представителем семьи Манроу в южной части Африки в 1640 году и с этого времени оставался предметом, приносящим несчастье. Поскольку именно вы его нашли, решение за вами, но я должен предупредить вас, что прикосновение к этому бриллианту, его ношение порождает самые невероятные несчастья. Наоборот, если кто-то прикоснулся к нему, а затем спрятал его, то это приносит человеку счастье. Я советую вам, более того, прошу вас вернуть это письмо и шкатулку туда, где вы ее нашли, а если это невозможно, поместить в другом надежном месте. Это единственный способ получить выгоду от сего таинственного бриллианта. Я был свидетелем обеих сторон воздействия бриллианта и могу поручиться за правдивость легенды. Да снизойдет на вас счастье! С искренним уважением, Коннолл Спенсер Аддисон, маркиз Роли». – Рик посмотрел на Саманту, затем снова на послание. – Дата: 19 июля 1814 года.
Саманта наблюдала за выражением его лица. Как человек, давно владеющий баснословным богатством, он очень редко говорил об этом. Обычно он морщился, если кто-нибудь обращался к нему как к маркизу Роли, всегда предпочитая, особенно в Соединенных Штатах, чтобы его называли просто мистер Ричард Аддисон.
– Ты знаешь этих людей? – наконец спросила она.
– Да. Коннолл и Эванджелина – мои прапра и еще несколько раз прародители. Их портреты есть в галерее.
– Стало быть, этот бриллиант находился в стене около двухсот лет?
– Похоже, что так.
Саманта посмотрела на бриллиант и шкатулку:
– Мы должны вернуть его на место.
– Ты с ума сошла? Если он настоящий, то тянет не меньше чем на сто пятьдесят карат, не считая мелких на цепочке. И к тому же он голубой. Ты знаешь, какая это редкость?
– Он приносит несчастье. Так утверждает твой предок.
– Ты слишком суеверна. Покажи мне, где ты его нашла. Рик взял шкатулку и хотел ее отдать Саманте, но она попятилась назад и спрятала руки за спину:
– Нет.
– В письме говорится, что ношение его в руках дает тот же эффект, что и ношение на груди. Ты принесла его в дом. Тебя ударила молния? Ты провалилась в яму?
– Рик, это…
– Двести лет назад мой предок был достаточно суеверен, чтобы спрятать бриллиант, который стоит несколько миллионов фунтов. Я думаю, мы более просвещенные люди, разве не так?
После слов Рика она почувствовала себя совсем глупой. И, пусть неохотно, Саманта подставила руку, и Рик повесил ожерелье ей на пальцы. Оно было восхитительным.
Потрясающим! В течение нескольких секунд она ждала, затаив дыхание, что разверзнется небо или случится что-либо подобное, но ничего не произошло.
– Я не могу не быть суеверной, ты ведь знаешь, – сказала Саманта, видя, как Рик смотрит на нее с насмешливой улыбкой. – Черные кошки, лестницы, все это дерьмо – это ведь…
– Да, я слышал, что уголовники всюду ищут предупреждения, – он снова поцеловал ее, – но ты ведь больше не уголовница. Покажи мне этот тайник в стене.
Саманта зажала бриллиант в кулаке, вздохнула и притворилась, что больше не похожа на нервного длиннохвостого кота в комнате, полной кресел-качалок.
– Хорошо, но если земля все-таки провалится, я утащу тебя с собой.
– Я и не ожидаю ничего иного.
Глава 2
Среда, 9.44 утра
Ричард Аддисон взобрался по стремянке и всмотрелся в маленькое, неправильной формы углубление в стене старой конюшни. Если учесть, сколько здесь было переделок в течение почти двух столетий, в том числе и капитальная реставрация, которую он провел семь лет назад, то обнаружение тайника можно отнести к разряду чуда.
В глубине тайника пальцы Рика что-то нащупали, и он извлек оттуда свинцового солдатика, краска на котором почти совсем облупилась.
– Что это? – спросила Саманта, приподнимаясь на цыпочки, чтобы получше рассмотреть находку.
– Фузилер, – ответил Рик, передавая ей солдатика и спускаясь вниз. – Эпохи Георга Третьего, я думаю.
Саманта одарила его лучезарной улыбкой:
– Я знаю, что ты эксперт по части живописи эпохи Георга, но не имела понятия, что ты разбираешься также в игрушечных солдатиках.
– Ты же знаешь, я английский парень. – Он окинул взглядом захламленную комнату: – Где Арманд?
– Мистер Монтгомери вынес бриллиант наружу, чтобы изучить его при солнечном свете. – Саманта вернула Рику солдатика. – Никогда не видела, чтобы англичанин был таким возбужденным.
Ричард выразительно вскинул бровь:
– Прошу прощения? Она фыркнула:
– Вне спальни, я имею в виду.
– Смею надеяться, что он не попытается сбежать с ним.
– Я догоню, если попробует, – сказала Саманта, шагая за ним к двери. – Кроме того, драгоценные камни – это его жизнь. А этот – неповторим. Даже если он приносит несчастье.
– Нет таких вещей, которые приносят счастье, – сказал Рик, беря ее за руку, когда они вышли из конюшни и направились туда, где стоял Арманд Монтгомери, держа бриллиант в одной руке и мобильник в другой. – Реакция людей на объект – да, существует. Сам объект не реагирует.
– Как у тебя все логично, мистер Спок! – Саманта выдернула руку из его руки, когда Арманд закончил разговор. – Ну и что вы думаете? – спросила она.
– Это голубой бриллиант, – ответил Арманд, и мускул под его левым глазом дрогнул. – Искусно огранен.
За свою карьеру покупателя и продавца собственности и коммерческих фирм Ричард научился хорошо разбираться в людях. Мистер Монтгомери был чем-то очень расстроен.
– Арманд, что вас беспокоит? – спросил он.
– Я… гм… меня отзывают в Лондон. Предстоит идентификация весьма важного объекта музейной коллекции.
– Но выставка здесь открывается через три дня!
– Да, знаю. Я пришлю своего ассистента, он и доставит груз. – Он откашлялся. – Ужасное совпадение по времени. Было очень приятно работать с вами, мисс Джеллико. И также с вами, мистер Аддисон. – Он открыл дверцу своего «мерседеса» и скользнул на сиденье.
– В дальнейшем я уговорю вас называть меня Риком. А вы позволите называть вас Армандом?
Арманд посмотрел на него снизу вверх:
– Что?
– Бриллиант? Монтгомери побелел.
– О Господи! – Он протянул ожерелье. – Приношу извинения. Я сейчас несколько рассеян.
Ричард отошел на шаг от машины.
– Не беспокойтесь, желаю благополучной поездки. Как только «мерседес» покинул засыпанную гравием стоянку, Саманта захлопала в ладоши:
– Потрясающе! Я заполучу специалиста, который поможет мне устроить выставку дорогущих драгоценных камней.
– Ты не нуждаешься ни в ком, моя дорогая, – прокомментировал Рик, начиная сожалеть о том, что вышел из дома босиком, поскольку они шли по гравию. – Ты ведь знаешь, что Монтгомери был просто украшением витрины.
– Однако выставка принадлежит его музею и переезжает туда, куда он скажет. И это моя первая большая работа, и я получила ее только потому, что ты владеешь половиной сельской местности, и…
Ричард схватил ее за талию, притянул к себе и поцеловал долгим нежным поцелуем. Зеленые глаза, каштановые волосы, стройная и в то же время крепкая фигура – она очаровала его с того самого момента, как он увидел ее, и это случилось в Палм-Бич в тот момент, когда она пыталась его ограбить. Его потрясло другое. Она могла в течение пяти секунд отключить систему сигнализации, но отказывалась грабить музеи, могла схватить вооруженного опасного парня, но не могла убивать пауков.
Наваждение, страсть – тут можно как угодно это называть, но он любил ее. Любил настолько, что это иногда его пугало. И она подумала, что он спрятал бриллиант, чтобы она его нашла. И не заплакала и не убежала. Она поблагодарила и поцелована его, что открывало определенные перспективы, поскольку несколько недель назад он приобрел некий предмет…