Ни до, ни после этих событий устроители клуба не раздумывали над тем, допускать ли в его стены карточную игру. Азартная игра, главным образом в «железку» («железную дорогу»), притягивала и педагогов, и посторонних, обеспечивая, как и в других клубах того времени, возможность удовлетворять более высокие потребности своих членов. Помимо обычных самодеятельных мероприятий (балов, лекций и т. п.), клуб устраивал концерты с приглашением артистов Малого и Художественного театров. В последнем помещении клуба (у Красных ворот) была уже не только библиотека с читальней, но имелся также психологический кабинет.
Не обошлось без «пререканий» по поводу происходивших общественно-политических событий — как между старшинами, так и на общих собраниях. При этом на восприятие событий учительской общественностью влияли профессиональные интересы. Поддержка этой частью учительства реформ, начиная с манифеста 17 октября, была единодушной, но предложение социал-демократа В. М. Фриче протестовать против репрессий в отношении бастующих учащихся не нашло отклика. Возражавшие опасались между прочим, что такой протест «погубит собрание», то есть клуб. Не сошлись члены клуба и в том, допускать ли ученическое самоуправление на всех ступенях обучения, включая младшие классы{509}.
Вне клуба встречались и учителя-консерваторы, например, поклонники суворинского «Нового времени» среди преподавателей Московской духовной семинарии, они осуждали депутатов Государственной думы, которые-де «едят казенный хлеб» и позволяют себе тем не менее критиковать правительство. Те же учителя выражали радость по поводу суда над председателем I Государственной думы С. А. Муромцевым: «Так ему и надо, а то зазнался очень, вылезши из грязи в князи». Правда, единодушия не было и в этом специфическом учебном заведении{510}.
В начале 1900-х гг. на первое место среди клубов московской интеллигенции выдвинулся Московский литературно-художественный кружок. История его была самой продолжительной, он просуществовал намного дольше своих предшественников — свыше 20 лет. С инициативой создания этого общества снова выступили прежде всего актеры и деятели, близкие театру.
Впервые инициативная группа собралась в январе 1896 г., ведущая роль в ней принадлежала актеру Малого театра и драматургу А. И. Сумбатову-Южину. Вскоре после первой встречи инициаторов, 21 марта, Южин писал в Петербург критику, драматургу и историку искусства П. П. Гнедичу: «Должен тебе сказать, что я теперь в лихорадочной деятельности. Затеялся „Московский литературно-художественный кружок“, в организации которого принимает участие московская пресса, московские театры, московские художники, московские литераторы и все причастные к этому миру люди. Ваш пример нас подвинтил». Имелось в виду основанное в 1892 г. в Петербурге Литературно-художественное общество, его устав был положен в основу устава московского кружка{511}.
Речь, таким образом, снова шла об объединении представителей всех творческих профессий — деятелей «литературы и всех отраслей изящных искусств». Кроме Южина, в число инициаторов входили драматург И. В. Шпажинский, приват-доцент Демидовского лицея в Ярославле И. Я. Гурлянд{512}, К. С. Станиславский, Вл. И. Немирович-Данченко, адвокат А. И. Урусов, редактор журнала «Русская мысль» В. А. Гольцев и др. Часть инициаторов вошла затем в первый состав дирекции кружка. На должность председателя дирекции до 1909 г. неизменно избирался Сумбатов-Южин (с перерывом по его просьбе в 1905–1907 гг.; в марте 1909 г. он стал управляющим труппой Малого театра).
Э. Верхарн выступает в Московском литературно-художественном кружке. Рис. Л. О. Пастернака. 1913 г.
Самоопределение и оформление клуба — выяснение задач, разработка устава, его обсуждение и утверждение — вся эта подготовительная работа заняла больше времени, чем ожидалось, с 1896 г. по 1899 г.{513} Недаром Южин в том же письме Гнедичу писал, что очень верит в успех, но «врагов достаточно». Как и в предшествующих случаях, название «кружок» не означало желания быть малочисленной организацией, больше того, предполагалось установить связь с кружками в обычном смысле этого слова, то есть с узкими, официально неоформленными группами интеллигенции, такими, например, как возникший в 1899 г. по инициативе Н. Д. Телешова кружок писателей-неореалистов «Среда» (его посещали не только писатели, бывали там также Ф. И. Шаляпин, С. В. Рахманинов, В. О. Ключевский, его ученик А. А. Кизеветтер){514}.