Первое время Клуб общественных деятелей снимал небольшую квартиру в доме на Фонтанке 53, собрания проводились в Шахматном клубе. После реорганизации в мае 1906 г. клуб переехал на Моховую, 36. Кроме октябристов, он был доступен таким считавшимся родственными октябристам организациям, как партии правового порядка и мирного обновления, прогрессивно-экономическая партия, демократический союз конституционалистов, Всероссийский торгово-промышленный союз. С ними октябристы хотели если не слиться, то заключить постоянный союз, чему должно было способствовать клубное общение. С этой же целью в 1906 г. был образован Соединенный комитет представителей партий{705}.
Все названные организации, кроме самих октябристов, оказались недолговечными. Клуб же общественных деятелей продолжал свою деятельность до 1917 г. и фактически превратился в клуб одной партии. С кадетами отношения становились все хуже, и самое большее, на что оказались способны октябристы, это посочувствовать кадетам, когда в ноябре 1906 г. были запрещены кадетские собрания в больших петербургских залах и в их партийных клубах. Кадет Г. Ф. Шершеневич вспомнил тогда же с грустью, как октябристы приглашали на свои собрания для участия в дебатах «и правых, и левых», теперь же в лучшем случае пускают кое-кого из них лишь в качестве нежеланных гостей{706}.
3 июня 1907 г. октябристы взяли реванш за неудачи на выборах в I и II Думы. В этот день в Клубе общественных деятелей состоялось соединенное заседание ЦК и думской фракции октябристов, принявшее воззвание, в котором роспуск II Думы объявлялся «прискорбной необходимостью». Одновременно заседание одобрило новый избирательный закон, суливший октябристам успех на выборах в III Думу. В октябре в клубе был заслушан специальный доклад, в котором доказывалось, что закон 3 июня был необходим «для спасения конституционного строя», а первая и главная задача народных представителей — содействие правительству в подавлении революции{707}.
Но с октябристами конкурировали и правые, причем и после того, как октябристы пошли с ними на сближение. Победив в блоке с октябристами, правые рассчитывали на руководящую роль в III Думе и пытались перетянуть на свою сторону еще неопределившихся после выборов депутатов из провинции. Этой цели служил «Клуб правых и умеренных», открытый в период деятельности II Думы, весной 1907 г., рядом с Клубом общественных деятелей на той же Моховой.
Октябрист с момента основания партии Н. В. Савич вспоминал, как по приезде после выборов в III Думу из Харькова в Петербург он все же вошел и в Клуб правых и умеренных, «чтобы посмотреть, с кем будем иметь дело». В оба клуба приходили и другие вновь избранные от блока депутаты, приехавшие в столицу, они «слушали, присматривались, самоопределялись». Но речи «хозяев» Клуба правых и умеренных Крупенского (старшины клуба), Маркова и других были, по словам Савича, «крайне агрессивны». Правые чувствовали себя победителями и намерены были составить весь президиум Думы из своих. Наслушавшись этих речей, пишет Савич, он больше этот клуб не посещал{708}.
Свидетельство Савича раскрывает известную роль клубов в прояснении позиций для тех, кто еще колебался между правыми и октябристами. Но предрешить характер отношений между теми и другими депутатами непосредственно в новой Думе клубы не могли. С этим свидетельством согласуется запись в дневнике Льва Тихомирова. Приехав по приглашению Столыпина в Петербург, он выступил в ноябре 1907 г. в Клубе правых и умеренных. Выступление было направлено против столыпинской идеи соглашения правых с октябристами, Тихомиров, по его же словам, «призывал к единению правых, предостерегая против средних союзов, тянущих влево. Это диаметрально противоположно тактике, покровительствуемой Столыпиным». Судя по положительной реакции слушателей (доклад «произвел большой эффект, вызвал продолжительные, оживленные беседы»), «умеренных» в клубе было немного{709}. Следовательно, в согласии с тем, что писал Савич, паритета в клубе не наблюдалось.