– Быстро мы все выпили, – констатировала Полин. – Прямо как заправские пьянчуги.
– Ничего, макароны уже готовы, можно садиться за стол. Останешься на ужин?
– Что за вопрос! Ты же не думала, что я позволю вам слопать весь песто без меня?
После ужина Тим поцеловал нас на ночь и отправился к себе в комнату вместе с Лулу, который пообещал ему интересную историю. Пока Тим натягивал пижаму, Лулу рассказывал ему о книге про Буффало Билла:
– Это была моя любимая книжка, когда я был в твоем возрасте. Надо как-нибудь ее тебе отдать. Если, конечно, мыши ее не сгрызли.
– Эта парочка просто неотразима, – заметила Полин, помогая мне убрать со стола.
– Лулу так редко вспоминает о своем детстве, – прошептала я, соглашаясь.
– Моя бабушка была такая же, тоже росла во время войны… Единственное, что она нам говорила: не стоит ностальгировать по тем временам.
– Наверное, они были очень травмированы – и лишениями, и ужасами, которые творили нацисты.
Полин кивнула.
– Кстати, я утром о тебе вспоминала; ты читала, что нашли останки какого-то немца?
– Да, видела в сегодняшней газете. Интересно, как он там оказался… Может, погиб в боях с маки́[8]?
В августе 1944 года макиза́ры из окружавших Шатийон лесов действительно вели сражения с немецкими оккупантами, которые двигались в сторону Нормандии. Наш городок тогда потерял человек тридцать убитыми, и с тех пор им каждый год воздавались почести на месте сражений.
– Так и знала, что тебя это заинтересует, ты же любишь подобные истории, – улыбнулась Полин. – Это могло бы стать началом книги, правда? Идиллия, окончившаяся трагедией: солдат, мобилизованный против воли, влюбляется в красивую местную девушку…
– Да ну, перестань! – остановила я ее. – Этот сюжет уже описан в тысяче романов.
– Но ведь такое действительно случалось, этого нельзя отрицать. Во время войны рождались прекрасные истории любви. И, разумеется, дети, – закончила она с душераздирающим вздохом.
Нас прервал желчный голос деда:
– В войне не было ничего романтичного, девочки, можете мне поверить. Тим заснул, и я тоже собираюсь ложиться.
Его хорошее настроение словно испарилось. Почему он так замыкается, стоит заговорить о том времени?
– Мне тоже пора, – заключила Полин. – Мехди, наверное, уже скоро вернется.
Подруга ушла, Лулу отправился в постель, а я решила немного поработать у себя в кабинете. Во всем доме эта комната лучше всего отражала мою личность: красивые темно-синие обои на стенах, паркет, оставленный в своем естественном цвете, плетеный стол, найденный на какой-то барахолке, и два книжных шкафа, забитых книгами и фотографиями. Как же мне повезло, что не нужно каждое утро отправляться в холодный безликий офис! Я включила компьютер, тут же заполнивший комнату мягким гудением. До отпуска я должна была сдать еще один перевод, и мне хотелось доделать его поскорее, тем более что сюжет был очень увлекательный. Автору, молодому англичанину двадцати пяти лет, удалось идеально вжиться в образ своей героини Кэтрин – лондонской суфражистки, оказавшейся в 1910 году в тюрьме, где условия были просто ужасающими. Однако этим вечером сосредоточиться никак не получалось. Полин прислала мне СМС, сообщая, что ее парень вернулся, но тут же улизнул спать, в моей голове крутилось множество мыслей, связанных с приездом матери. Одна из них особенно меня мучила: как сообщить эту новость Лулу? Конечно, у него доброе сердце, но характер при этом не сахар. Два часа спустя, тоже отправляясь спать, я все еще не имела ни малейшего представления, как поступить. Если бы я только могла сбежать и оставить их разбираться в том бардаке, который сама же и устроила!
4
На следующий день сын не находил себе места. Он вертелся как угорь, понимая, что до приезда моей матери остается меньше суток.
– Я нарисовал картинку для бабули, – сообщил он мне по дороге в школу. – Мы там все вчетвером на берегу реки. Как думаешь, ей понравится?
Я улыбнулась, глядя на его серьезную мордашку. Прогулка у реки для него святое, примерно как партия в белот для Лулу. Каждый год он с нетерпением ждет наступления теплых дней, чтобы вместе с прадедом отправиться к Эндру на велосипедах, навьюченных, как два ишака. Устроившись на берегу, они предавались своему любимому занятию – рыбалке. Сын, будучи натурой чувствительной, всегда норовил выпустить пойманных карпов обратно в воду, но иногда дед все же оставлял одну рыбину, чтобы позже запечь ее с помидорами и луком. И, разумеется, Тим уплетал этот ужин за обе щеки.
8
Маки, макизары (фр. maquis, maquisards) – французские партизаны во время Второй мировой войны.