– О да! – с тяжелым вздохом подтвердил он. – Любовь порой толкает на ужасные глупости…
Я ждала продолжения, но подробностей не последовало. Взгляд Лулу рассеянно блуждал где-то далеко. Затем дед взял себя в руки:
– По крайней мере, она выпуталась из этой ситуации, а это главное.
– Да, но ты должен пообещать мне, Лулу, что не будешь на нее давить. Этот грязный козел подорвал ее веру в себя, путь к восстановлению может оказаться долгим. Нужно будет проявить тактичность.
С тактичностью у него всегда было не очень. При всей своей добродушной внешности дедушка порой бывал излишне прямолинеен. Сложив под подбородком свои покрытые старческими пятнами руки, он молча кивнул. Потом неожиданно наклонился ко мне.
– Скажи, ты сможешь отвезти меня сегодня в книжный? Мне нужно купить кое-что.
Этот заданный без всякого перехода вопрос меня, конечно, удивил, но Лулу – один из тех, кто прячет свою чувствительность за маской и меняет тему разговора, чтобы скрыть нахлынувшие эмоции. Разве можно на него за это сердиться?
Стояла теплая солнечная погода, и Лулу захотелось пройтись. Я оставила машину в нижней части городка на крутой улице со старыми домами и каштанами, ведущей к ярмарочному полю, и мы не спеша поднялись к мэрии.
– Подумать только, а ведь в моем детстве на этих улицах всегда было полно народу! – посетовал дедушка, когда мы проходили под раскачивающейся на ветру ржавой вывеской бывшего «Кафе дю Мэль».
Когда мы оказались наверху, я показала на десяток машин, припаркованных перед магазинами.
– Видишь, не так уж здесь и пусто. И потом, сегодня вторник, все на работе.
– Нет, теперь все не так. Когда-то здесь нельзя было и шагу ступить, не наткнувшись на соседа или знакомого.
Он остановился у аптеки.
– Видишь дату, выбитую наверху здания? 1844. Ты обращала на нее внимание?
– Конечно. Я еще подумала: надо же, какая древняя аптека!
– Нет, – вывел меня из заблуждения дедушка, – раньше здесь был магазин в несколько этажей, как в больших городах.
– Серьезно?
– Я все помню, как будто это было вчера, – кивнул он. – Там продавались белье, одежда, мебель. А в ярмарочные дни они открывали выход на улицу, ведущую к рынку, чтобы покупателям не нужно было делать крюк. Люди съезжались за покупками из всех окрестных деревень – кто на повозках, кто на автобусах. Для них это был настоящий праздник.
А я-то думала, что знаю этот городок как свои пять пальцев!
– Надо же! Хотелось бы мне это увидеть.
Потом он указал на витрину магазина слуховых аппаратов на другой стороне улицы.
– А там располагался Марселен, башмачник. Вот это был мастер! Он был признан лучшим ремесленником Франции за то, что изготовил для Всемирной выставки двухметровую пару сабо из орехового дерева. Помню, как он выставлял черновой вариант перед лавкой и мы с друзьями забирались внутрь и прятались там.
Тронутая тем, что он приоткрыл кусочек своего прошлого, которое обычно держал в тайне, я украдкой наблюдала за ностальгической улыбкой, играющей на его губах.
– Ты никогда не рассказывал мне об этом, Лулу.
– А зачем? Те дни давно прошли. Теперь всем подавай крупные торговые центры, где все под рукой. К счастью, среди молодежи есть еще те, кто заботится о сохранении небольших магазинчиков, – заключил он, указав подбородком на книжный магазин.
Его владельцы действительно отошли от дел в прошлом месяце, выйдя на пенсию, но из-за всего, что случилось с мамой, я, похоже, что-то упустила.
– Значит, они нашли кого-то себе на замену?
– Да, собственного сына. Лучшего варианта и не придумать.
– Привет честной компании! – провозгласил он, заходя в лавку.
Хозяин магазина, занятый расстановкой книг на витрине, сразу узнал голос деда.
– Здравствуйте, месье Луи! Пришли за новыми романами? Одну секундочку – и я к вашим услугам.
Он обернулся, и я замерла, не веря своим глазам: это был тот самый незнакомец из аптеки!
– Мы, кажется, уже встречались? – произнес он с хитрой полуулыбкой.
Серьезно?
Я наверняка покраснела как рак. Судя по ироничному взгляду карих глаз, он прекрасно помнил все обстоятельства нашей встречи.
– В аптеке, – услышала я свой каркающий голос.
Его улыбка стала шире, когда Лулу представил нас друг другу.
– Руди, это Лиза, моя внучка.
– Очень приятно, Лиза.
Я ограничилась кивком. Если бы я могла провалиться сквозь землю…
– Я как раз говорил Лизе, – продолжил ничего не заметивший дед, – то, что ваша семья сохранила магазин, – хорошее дело.