Тоннель был достаточно широким, чтобы ползти, но любое неловкое движение отзывалось эхом. Пришлось скинуть грубые ботинки, от чего они с лишним шумом полетели на пол. Девушка вжала голову в плечи, ожидая, что ей это аукнется.
– Главное в тоннеле тише, – прошептал Макс. – Шуруй быстрее.
И Софья, чувствуя себя змеей в крохотной клетке из отсека с живностью, извиваясь ползла на локтях, стараясь не касаться боковых стен.
Спустя несколько метров и двух заворотов, Максим легонько похлопал по ноге впереди идущую Софку, заставляя ее остановится. Они сели прямо возле отверстия в потолке переговорной. Решетка слишком мелкая, чтобы кто-то смог их заметить, но любой шорох, даже легкий чих, мог их выдать. Парочка нарушителей дышала в унисон, медленно втягивая воздух через ноздри, будто его плотность резко увеличилась с возможностью быть обнаруженными. Голова кружилась то ли от страха, то ли от нехватки кислорода.
Но положение работало и в обратную сторону – слышан был каждый звук, исходящий из переговорной. Грохот, создаваемый движением колесиков стульев, ударами подлокотников о стол, тарахтеньем выдвигающихся мониторов и шебуршанием одежды, резко стих. Никто не произносил ни слова, пока не послышались тяжелые шаги. Отодвинулось кресло, плюхнулось тело и эти чересчур длинные подлокотники вновь врезались в стол.
– Новости тяжелые…
Голос Капитана, он же управляющий всеми отсеками, было не узнать невозможно. Все объявления, поздравления, хорошие и плохие новости всегда сообщал его голос. Кроме лиц, входящих в совет, его мало кто видел. Но Софье на портрете он всегда казался похожим на яйцо: овальное лицо с тонким узким носом и такими же губами, блестящая лысая голова, гладко выбритое лицо. Выбивались только пушистые поседевшие брови с редкими длинными волосками.
Услышанное казалось бредовым сном. Не случившееся, не решение проблемы не были объективно адекватными. Вероятность бойни среди и так оставшихся трех кораблей? Столкновение огромного метеорита с Землей? Последствия страшные и каждый в праве знать свою возможную судьбу! Но совет решил иначе.
Ярость захватила лицо Макса, окрасив его щеки пунцовой краской. Раздув ноздри и сжав губы, он громко сглотнул скопившиеся чувства. Возвращался он уже не так бесшумно, и Софья уже представляла, как их хватают под руки и ведут в носках по холодным коридорам в тюремный отсек.
Куда торопиться Макс? Что он собрался делать? Девушка совсем не поспевала, едва натянув и не застегнув ботинки кинулась за ним – казалось это важно.
В личную комнату Панова разгневанный парень ворвался, как в собственную. Мужчина даже не шелохнулся, оставаясь сидеть к входу спиной и продолжая что-то черкать стилусом в планшете.
– И вы просто смолчали?!
– Макс, успокойся сперва, а потом приходи.
– Они даже не пытаются найти варианты, чтобы спасти и людей, и землю! Да, для расселения теперь критично мало мест, а Земля и вовсе перестала вращаться вокруг своей оси, это же…
– Макс, – шепнула Софья, и схватила его за плечо, – уймись.
Теперь Сан Саныч развернулся.
– А её ты зачем привлек в свои игры? Сам не боишься попасться, а девчонку не смей втягивать!
– Да я сама, – мялась Софья.
– Оба брысь отсюда. А рот на замок.
И девушка вновь засеменила за этим куском нервов с каменно-напряженной спиной.
– Софка! – он судорожно выдохнул, будто она последняя кого он ожидал увидеть, закрывая за собой дверь.
– Софья. – Тысячно первый раз.
– Ты здесь живешь?
– Я – да. А вот что ты здесь забыла?
Он плюхнулся и распластался на узкой, идеально застеленной кровати. Ткань тут же пошла волнами, синий плед задрался и обнажил белое постельное белье. Все комнаты были похожи между собой, но эта была будто не тронута.
– За тобой шла. Ты здесь вообще живешь?
– Тебя никто не приглашал.
Но Софья оглядывалась по сторонам, будто совсем не слыша его замечания. Села за стол – точная копия ее стола, только ее стол был чем только не завален. Тонкий указательный палец провел линию на искусственной древесине, собирая скопившуюся пыль.
– Не живешь. Так что будем делать? Надо что-то решать с этой ситуацией.
– С Землей? Тебе Панов четко сказал, что делать. Просто забудь.
– А ты будто послушаешься? – сказала она, собираясь покинуть помещение, где ей были не рады.
– А тебе есть что предложить? – Макс приподнялся, опираясь на локти. Взгляд отчетливо говорил: «Ничего ты не можешь».
– Нужно заставить вращаться, – бросила Софья и постаралась скрыться за дверью как можно скорее.
Может нужно было вообще промолчать? Что, если она сморозила полнейшую глупость? Как будто это так просто, пнуть Землю, как футбольный мяч, и пускай она дальше себе катиться.