– Здорово, – согласилась Рита.
– Но теперь я хочу не только убираться. У меня есть мечта.
Он многозначительно помолчал.
– Какая мечта?
– Я хочу стать акробатом. Но акробаты ведь по одному не выступают. Они выступают семьями: братья Григорьевы или семья Дружининых. Слышала про таких?
– Нет.
– Неважно. Мы с тобой тоже будем вместе выступать. Ты рыжая, как я. Будешь моей сестрой.
– Но я же не твоя сестра.
– Неважно. Они тоже не родные, просто так положено. Не будешь ведь перечислять всех акробатов по фамилиям. Так зрители от скуки заснут. Поэтому говорят: «Выступает семья Барановых!» – он посмотрел на Риту с восторгом. – Ну как, согласна? Будешь акробаткой?
– Я не знаю, – неуверенно произнесла Рита.
На самом деле выступать в цирке никогда не было её мечтой. Но обижать Гаврилу она не хотела. Ведь он ради этого спас её, очень рисковал, потерял друзей и постоянный заработок.
– Да ты что!!! – мальчишка вскочил на доски и стал размахивать руками. – Ты только представь себе: цирк, арена, всё-всё в разноцветных огнях, много зрителей. Выходит на арену мужик в чёрном фраке и орёт во всё горло: «Внимание, внимание! Впервые на арене выступает семья…» У тебя какая фамилия?
– Иванова.
– «Впервые на арене выступает семья Ивановых!» И тут мы с тобой выходим такие красивые, в блестящих костюмах. Просто офигеть! Зрители хлопают, радуются. Мы с тобой делаем головокружительные прыжки, кувырки. Зрители ещё больше хлопают. Но это ещё не всё! Тут мы карабкаемся по канату наверх. И начинаем летать с одной перекладины на другую. Но и это ещё не всё. Тут свет гаснет. Раздаётся барабанная дробь. Тра-та-та-та! Тра-та-та-та! Тра-та-та-та! Мужик говорит таким страшным голосом: «Внимание! Внимание! Смертельный номер! Слабонервных просим удалиться!» Представляешь?! И мы с тобой стоим в полной темноте, только два луча прожектора направлены на нас. И тут мы прыгаем, делаем в воздухе кувырки, кувырки… Кажется, что вот-вот мы упадём! Бабы от страха визжат, мужики охают, дети писаются. Но ни фига! Мы не падаем! В последнюю минуту мы хватаемся за перекладину и встаём на дощечку. Аплодисменты, крики: «Браво! Бис! Мо-лод-цы! Ништяк!» Мы кланяемся и уходим под бурные овации. Ну как? Здорово, правда?
Рита во время всего этого эмоционального монолога кусала себя за губу, чтобы не рассмеяться и тем самым не обидеть Гаврилу. Ведь этот героический рассказ совершенно не вязался с забавной внешностью и шепелявой речью мальчика.
– Здорово, – с улыбкой подтвердила она, – но, по-моему, из нас скорее вышли бы клоуны, чем акробаты.
Гаврила почесал затылок.
– Можно и клоунами. Но акробатами лучше. Красивее. Так ты согласна со мной выступать?
– А можно я подумаю, прежде чем ответить? – решила она оттянуть время.
– Можно. Но недолго.
Первое, что услышала Рита, проснувшись, был даже не вопрос, а требование мальчика: «Ну, ты подумала? Будешь со мной репетировать?»
Рита протёрла глаза и потянулась, стараясь размять затёкшие мышцы. Она села на «постели» и взглянула на мальчика. В его глазах читалась такая мольба, что Рита не решилась его разочаровывать.
– Ну хорошо, будем репетировать. Только можно я сначала умоюсь и попью чаю? – улыбнулась Рита.
– О да! Конечно! – с восторгом на лице мальчик спрыгнул на пол и засуетился, желая угодить будущему партнёру по арене.
Он принёс жестяную банку, в которую за ночь из трубы накапало почти две третьих воды.
– Это нам и умыться, и попить чаю. Правда, заварки нет. Но ничего, можно и так водичку попить.
– Этой грязной ржавой водой умываться? Да ещё и пить?! Ну уж нет!
– А другой воды нету, – оправдывался Гаврила.
Рита опять легла и стала смотреть в потолок.
– А ты не передумаешь репетировать? – забеспокоился мальчик. – Ты же мне обещала! А первое слово сильнее второго.
Рита никак не реагировала, лишь молча разглядывала грязно-серый потолок. Наконец она встала с «постели», отряхнулась, пригладила растрепавшиеся волосы рукой, прополоскала рот и кое-как умыла лицо водой из банки и решительно подошла к Гавриле.
– Так. Пойдём, нам надо найти сегодня бесплатный телефон. Я кое-куда позвоню, и, быть может, уже сегодня, ну или завтра, в крайнем случае послезавтра у нас с тобой будут и жильё, и еда, и деньги. И ванна! Белоснежная ванна с горячей водой и ароматной воздушной пеной! А ещё мы будем с тобой пить чай с мятой и закусывать ватрушками с ванильным творогом! Ты хочешь ватрушек?
Мальчик посмотрел на неё как на дурочку.
– Я хочу сосиску, – сказал он на всякий случай. Вдруг девчонка всё-таки не шутит. И для полного счастья добавил: – С макаронами.
– Да? Будет тебе сосиска с макаронами! – в радостном азарте Рита стала надевать на мальчика пальто, шапку, повязала шарф, приговаривая: – Будет и бифштекс с брокколи, и лангет с хрустящим картофелем фри и зелёным горошком, и жареные купаты с овощной лазаньей, и клубничное суфле с эклерами.
– Я хочу сосиску, – упрямо твердил мальчик.
Рита рассмеялась.
– Будет, будет у тебя сосиска, много сосисок! Наешься вдоволь. Только, смотри, не обожрись.
– Постараюсь, – растянул он щербатый рот в улыбке.
Они вышли из подвала, и Гаврила с важным видом запер замок.
– Я спрячу ключ сюда, – прошептал он, засовывая ключ за трубу. – Если придёшь без меня, не стесняйся, заходи.
– А откуда у тебя ключ от этого подвала? Ты украл?
– Нет. Я старый замок спилил, а новый с ключом купил. Это мой замок!
Видно было, что произносить слово «мой» ему доставляет большое удовольствие.
Солнце слепит глаза. Снег радостно искрится. На небе ни облачка. И не очень холодно. Красотища!
Странная нелепая парочка – мальчишка в осеннем пальто с короткими рукавами и в огромной шапке-ушанке, спадающей ему на глаза, и девочка-подросток с фиолетовым синяком под глазом и в мешковатой пятнистой шубе – шла по улице, улыбаясь и не обращая внимания на насмешливые взгляды прохожих.
Честно говоря, Рита не очень представляла, откуда она возьмёт все те богатства, которые она пообещала мальчику. Но ей так хотелось подбодрить его, а главное – себя! Она устала от несчастий, которые свалились на её голову! Ей так хотелось вымыться от грязи! Ей так хотелось нормально поесть! Ей так хотелось выспаться на мягкой кровати с белоснежным постельным бельём!
Рите казалось, что сейчас она готова на всё, лишь бы почувствовать себя опять нормальным человеком, а не изгоем общества.
«Нужно позвонить родителям Женьки и узнать, какого именно числа он вернётся в Москву. А потом я им всё расскажу, что со мной произошло. К чёрту гордость! Я попрошу их одолжить мне хоть немного денег… Нет. Лучше я попрошу их приютить нас с Гаврилой хоть на время у себя. Да, я так и скажу им: «Тётя Таня, дядя Дима, помогите нам. Пустите нас к себе хоть на время»… Но они живут совсем не богато. Как же они будут содержать трёх сыновей да ещё и меня с бездомным мальчишкой на свою небольшую зарплату? Нет. Это непорядочно вешать на чужих людей свои проблемы. Что же делать?!! Возвращаться опять в этот подвал? Нет! Нет! Нет! В общем, я попрошу их помочь нам и точка. А там будь что будет».
Чтобы позвонить, Рита воспользовалась уже проверенным способом. Они зашли в поликлинику, и Рита попросила медсестру в регистратуре разрешить ей позвонить маме.
К трубке подошла мать Женьки.
– Здравствуйте, тётя Таня, – обрадовалась Рита, услышав знакомый с той, с прошлой жизни голос.
– Ой, Маргаритка! Здравствуй! Давно ты не звонила. Ну как твои дела? Как Анна Брониславовна поживает? Передай ей, что лекарство, которое она посоветовала Димуле, просто совершило чудо. Большое ей спасибо. Передашь, ладно?
Рита в шоке застыла. Слова застряли в горле.
– А я тут закрутилась, даже позвонить некогда, – продолжала женщина. – Мы же с Димулей собираемся в этот отпуск идти в горы. Решили себя попробовать в альпинизме. Надоело всё время на байдарках путешествовать. Мы, представляешь, записались в клуб альпинистов и сейчас все выходные ходим туда заниматься. Осталось-то совсем мало времени. Надо успеть освоить азы. Ой, Маргаритка, видела бы ты, как я смешно болтаюсь там на тренажёрной стене! Честно говоря, я высоты очень боюсь, – добавила она шёпотом в самую трубку. – Но разве нашему Димуле скажешь? Он только посмеивается да подхлёстывает: «Стыдно будущей покорительнице Эвереста болтаться на стене как протухшая сарделька!»