Рита смутилась.
– Мой брат шутит. Он всех любит разыгрывать. Мы закажем два салата «Столичный», мясное и рыбное ассорти, чёрную икру, две порции котлет по-киевски, два мороженых с фисташками, два кофе «Капучино», два пирожных с суфле, фрукты… Ну и один чай, пожалуйста. С двумя ложечками сахара, не забудьте, – улыбнулась она. – Пока всё.
– Вы здесь одни, без родителей? – поинтересовался официант.
– А мы что, малышня, что ли? – обиделся Рыжик.
– Ну… вообще-то на взрослых не похожи. А деньги хоть у вас есть?
– А как же! А вот это ты видел? – Рыжик достал из кармана несколько купюр и гордо потряс ими. – А дома у нас ещё больше! Мы богачи! Так что гони быстрее за едой. А то мы передумаем и в другой ресторан уйдём.
– Видите ли, наши родители в командировку уехали, а нам надоело дома сосиски варить, вот мы и решили сегодня у вас пообедать, – объяснила Рита.
Когда официант ушёл, Рыжик перегнулся через стол и зашептал Рите:
– Здорово я его напугал, правда? Вон как он поскакал быстрее за едой!
– Да, здорово, – усмехнулась Рита. – Сейчас мы с тобой нормально пообедаем. Я столько заказала, что мы с тобой от обжорства лопнем.
– А откуда ты всю эту еду знаешь? Ты здесь уже обедала?
– В этом ресторане я не была. Мы с бабушкой каждый год на Восьмое марта ходили в дорогие рестораны. А этот простейший набор блюд, который я заказала, есть в каждом ресторане.
Салат Рыжику очень понравился. Он даже вытер тарелку хлебом. А чёрную икру он не оценил.
– Какая гадость! – сморщился он и выплюнул икру.
– А ты намажь её на хлеб с маслом. Так будет вкуснее.
– Вот ещё! Хлеб с маслом портить!
С котлетой по-киевски он мучился долго. Сначала попытался, как и Рита, резать котлету ножом. Но как только Рыжик со всей силы воткнул нож, струя растопленного масла брызнула ему в лицо.
– Вот чёрт! – ругнулся он и вытер скатертью лицо. – А можно её есть руками?
– Вообще-то её так не едят, но в принципе можно. Вот видишь, здесь даже на косточку специальная бумажка надета. Ты бери её за эту косточку и ешь.
Так дела пошли лучше. Рыжик ел с причмокиванием, с чавканьем, издавая восхищённые возгласы.
– Мм! О! Вот это да! Мм! Вот вкуснятина! Лучше пельменей!
Рита только улыбалась. Но когда Рыжик засунул в рот бумажку, Рита не сдержалась и громко хихикнула.
– Ты что! Бумажку не едят. Она для красоты.
– Да я так, тебя рассмешить, – Рыжик выплюнул бумажку, предварительно обсосав с неё вкусный соус.
Вдохновлённый тем, что Рита ему разрешила съесть котлету руками, он стал есть руками всё, что лежало на тарелке: и картошку фри, и красную маринованную капусту, и даже зелёный горошек. Потом Рыжик вытер руки об скатерть, пододвинул к себе тарелку с мясным ассорти и стал один за другим отправлять себе в рот кусочки колбасы, ветчины и окорока. Но как только официант принёс мороженое, пирожные и фрукты, Рыжик тарелку с оставшимися двумя кусочками ветчины отдал Рите, а сам накинулся на сладости. Рита с улыбкой наблюдала за другом. Она понимала, что мальчишка ест всё это в первый раз. Оторвавшись от пустых тарелок, Рыжик вдруг испуганно взглянул на Риту.
– Ой, всё кончилось! А как же ты? Прости, я всё съел.
– Ешь, ешь. Мы можем ещё заказать.
Они наелись до икоты. На столе осталось только два яблока и персик.
Официант принёс счёт и хотел отдать бумажку Рите как более старшей.
– Извините, я с мужчиной, – гордо произнесла Рита, – он всё оплачивает.
Рыжик не стал брать бумажку со счётом.
– Сколько? – лениво ковыряясь мизинцем в зубах, произнёс он. А когда услышал ответ, расширил глаза от удивления. – Сколько-сколько?
Официант усмехнулся.
– Мальчик, здесь не столовая. Вы в ресторан пришли.
Рыжик, тяжело вздыхая, вытащил деньги и отсчитал требуемую сумму. Официант взял деньги и ушёл.
– Пошли, – поднялась Рита.
– Подожди, он сейчас сдачу принесёт.
– Сдачу? А сколько он должен?
– Двадцать три копейки.
– А, это он не принесёт. Это его чаевые.
– Чего? Как это не принесёт?! Что за чаевые?
– Ну чаевые, на чай.
– Он что, чай так любит? Да он на эти деньги так обопьётся, что лопнет! И почему мы должны на свои денежки какого-то дядьку чаем поить? – стал громко возмущаться Рыжик. – Пускай возвращает наши денежки! Хапуга!
– Прекрати! – цыкнула на него Рита. – В ресторанах так положено. Пойдём, не позорь меня.
Рита направилась к выходу. Рыжик плёлся за ней и бубнил себе под нос:
– С ума сойти! Что за порядки? Грабёж средь бела дня!
Рита с Рыжиком сняли комнату, объяснив хозяйке отсутствие родителей тем, что они сироты, что их папа с мамой умерли, а они продали дом в деревне и приехали в Москву.
– А денег у вас хватит мне платить?
– Хватит.
– А то смотрите! Мне, конечно, вас жалко, но я не благотворительный фонд. Платили чтобы мне в срок. А если денег нет, то лучше возвращайтесь в свою деревню. Там проще прожить.
– Не волнуйтесь, мы будем платить вовремя. Деньги у нас есть.
Хозяйка в этой квартире почти не жила. Она всё время пропадала у дочки, которая недавно родила. Поэтому ребята были предоставлены сами себе и творили в квартире что хотели, в разумных пределах, конечно.
Так и стали они жить. Днём они гуляли по Москве, ходили в парк, дурачились там, много смеялись. Два раза были в цирке. Рыжик готов был хоть каждый день туда ходить, но он понимал, что деньги надо экономить.
А по вечерам они репетировали. Рыжик каждый раз торжественно объявлял: «Весь вечер на арене клоуны Рыжик и Рыжулька!» И начиналось! Что они только не вытворяли! И водой из клизм себя обливали. И на лыжах танцевали танго (лыжи они нашли у хозяйки в кладовке). И жонглировали надкусанными яблоками и сырыми яйцами. И отбивали чечётку с кастрюлями на ногах, при этом на голове у них тоже были кастрюли, а к животу и к попе были привязаны сковородки, по которым они ритмично стучали ложками и половником. А какие смешные репризы они придумывали! Они сами часто покатывались со смеху над своими шутками.
Жить, в общем, стало хорошо! Наконец-то Рита прекратила думать о тех ужасных последних месяцах, когда судьба безжалостно хлестала её, обрушивая одно испытание за другим.
Рита опять стала жить с улыбкой на губах и задорным блеском в глазах.
Наступила весна, и природа сменила гнев на милость. Люди, измученные стужами да метелями, наконец-то сбросили тяжёлые одежды, вдохнули полной грудью свежий, наполненный энергией пробуждающейся природы воздух и заулыбались ласковому солнышку.
Рита больше всех времён года обожала весну. Весна – это конец унынию и аскетичности природы, весна – это преддверие праздника, весна – это надежды на новую, гораздо лучшую жизнь, это надежды на счастье!
Девушка купила для себя и Рыжика много красивой яркой одежды. Она теперь гуляла в светлых джинсах, красной куртке, белых полусапожках и в белом берете, а Рыжик щеголял в фирменных кроссовках, джинсах, голубой куртке с вышитым орлом на спине и в синей кепке.
Проходя мимо магазинов, Рыжик обязательно разглядывал своё отражение в витринах.
– Эх, увидали бы меня сейчас друганы! – вздыхал он. – Вот бы они обзавидовались!
Рита с Рыжиком приехали на кладбище к бабушке.
Могилка Анны Брониславовны была вся оформлена белым мрамором. Вместо забора стояли мраморные столбики с чугунной цепью, внутри на большой мраморной площадке с вазой для букета возвышалась небольшая плита, на которой под фотографией бабушки золотыми буквами были выгравированы её фамилия, имя, отчество, даты рождения и смерти, а внизу слова: «Помним, любим и скорбим». А ещё ниже подпись: «Сын, сноха и внучка».
«Вообще-то у неё две внучки. Даже после её смерти они хотят зачеркнуть всё, что связывало нас с бабушкой».