И все-таки, мой путанный рассказ принес свои плоды. Хидэн заинтересовался возможность найти вирус или бактерию в крови. Написал Генриху, дяде, еще парочке каких-то давних знакомых и получил заветный, улучшенный микроскоп в свое пользование.
А мне в это время становилось все хуже и хуже. Страх подступал к сердцу, заставляя его сжиматься в ужасе, словно его сдавливала холодная, когтистая рука и никак не отпускала.
Из-за жара не было ни грамма сил, хотелось только спать все время и больше ничего. Ни есть, ни пить – только спать. Руки и ноги дрожали безбожно, но я заметила интересную вещь – эта дрожь скорее не была симптомом отдельным, а только следствием. Измотанный болезнью организм просто не в состоянии был нормально работать. А раны и волдыри у меня так и не появились, благодаря тому, что я сразу стала их обрабатывать отваром ромашки, подорожника и немного спиртом. Конечно, местный спирт нельзя было называть таковым, скорее какая-то бадяга, и все же этого хватало для обеззараживания. Ну и перематывала места сыпи, чтобы не иметь к ним доступ и не занести случайно инфекцию.
– Сабрина, прошу, выпей, – ласково разбудил меня Хидэн, принеся очередную порцию зелья.
Но не успела я даже губами к нему коснуться, как почувствовала ужаснейшую тошноту.
– Неси тазик, – произнесла и свесившись с кровати распрощалась с содержимым желудка.
– Ничего, – мужчина махнул рукой, и пятно вмиг исчезло. – От зелья у многих проявляются такие последствия. И не только такие.
– Погоди, что?
Не смотря на слабость, я резко подобралась, словно борзая учуявшая добычу. Меня и до этого смущало что-то в этой болезни, словно не хватало какого-то кусочка пазла. Правда считала, что должен был быть кашель и тогда можно было бы предположить, что началась эпидемия местной вариации кори. Но раз уж есть рвота, то…
– Хидэн, есть идея. Но сначала приготовь чая с медом и малиной, пожалуйста.
Зелье ослабляющее симптомы я пить не стала, решила, что для чистоты эксперемента в организме не должно быть ничего лишнего. И пусть мужчина громко возмущался на этот счет, напоминая мне о рисках подобного решения, я оставалась непреклонна.
Первым делом заставила себя вспомнить, какими травами лечилась еще моя бабаушка. Она, несмотря ни на что, не соглашалась принимать привычные всем лекарста, аргументируя это нежеланием спонсировать фармацептические компании. С придурью, в общем, была бабуля, но сейчас именно её знания могли помочь уже мне.
Я взяла за основу симптомы: высокая температура, слабость, сыпь и волдыри от нее, а также рвоту и, возможно, диарею. Пальцем в небо, конечно, но похоже на стафилококк, с какими-то дополнительными нюансами, характерными для местности. По-хорошему его нужно высевать и делать кучу анализов, но, что имеем, как говорится.
Что там бабка моя говорила? Отвар из ромашки, тысечелистника, меда, шалфея и полыни? Есть ли они, эти травы, здесь? Названия у них тоже могли быть совершенно другие, как и свойства. Короче, решила банально рискнуть и будь что будет!
Очередной сон принес новое видение или как его можно было назвать. Я стояла на мосту, том самом, злополучном мосту в Бортлейне и смотрела на темную водную гладь.
– Я же говорила, держись подальше от меченного!
Уже знакомая фигура в балахоне стояла рядом и распиналась нравоучительным тоном.
– Не вижу причин, чтобы отталкивать Хидэна, если ты о нем, – пожала плечами, не поворачиваясь.
Такое спокойствие накатило, умиротворение, не хотелось скандалить и ругаться. Тишь да гладь – красота.
– Ты хоть понимаешь, что умираешь? Прямо сейчас!
Брошенная нервная фраза меня совершенно не зацепила, даже не екнуло внутри. Как была расслаблено-отстраненной, так и осталась стоять, глядя на водную гладь. И почему-то, сердцем я ощущала полную уверенность в том, что фигура абсолютно не права. Хидэн не даст мне погибнуть. Горы свернет перевернет весь мир, достанет самые редкие ингредиенты, но умереть не позволит.
– Может да, может нет, – философски протянула в ответ. – Все мы рано или поздно там будем.
– Если бы ты не водилась с меченым, ничего бы не было!
– Да кто ты вообще, чтобы указывать что мне делать? – злость подняла голову в душе слишком резко. Кровь прилила к мозгу и я отчетливо почувствовала головную боль, хоть вроде и находилась внутри сна. – Ай!