Она вздохнула и покачала головой, пробормотав себе под нос: «Какой абсурд…». Усталость навалилась, словно мраморная плита, и Ана поняла, что не может осознать услышанное и уж тем более дать ответ. Она хотела разозлиться, испугаться, отвратиться, чтобы решение пришло, но в душе, в иссохшей, истощенной пустыне, не нашлось ничего. Ана уронила голову на подлокотник и подтянула под себя ноги.
— Я не знаю. Нам нужен артефакт, но я не знаю, Ян. Это тяжело.
После этого принц все же ее оставил, дав время подумать, но напомнив, что его предложение — это ультиматум. Когда он уходил, то не выглядел расстроенным, скорее наоборот довольным. Не лед, летнее небо.
А Ана хотела только закутаться в мягкое одеяло и оставить день позади. Кеннет отнес ее в спальню, а она обнимала его и вдыхала успокаивающий запах его тела. Он уложил ее в кровать, укрыл, вылечил царапины и синяки на груди и погладил по голове, пожелав спокойной ночи, хотя от нее почти ничего уже не оставалось.
Поздним утром Ана спешила вниз, ведь ее уже несколько часов ждал Инквизитор. Несмотря на то что Кеннет запретил ее будить и не рекомендовал Карлу ждать, он все же остался. Учитывая, что их встречи уже и так стали менее регулярными, Ана была уверена, что он ждал ее назло графу.
Ее беседа с Инквизитором шла той же тропой, что и обычно: они обменивались незначительными наблюдениями, сидя за завтраком. Или обедом, смотря с какой стороны посмотреть, но Ана мыслями была во вчерашней ночи и в сомнениях.
— Я больше не буду приходить, — вдруг сказал Карл, ковыряясь вилкой в тарелке.
— Что-то не так? — Ана удивленно подняла на него глаза.
— Я имею в виду, что верю, что ты не Проклятая. С тебя сняты все подозрения.
— Ой, ну неужели, — она иронично усмехнулась, — значит ли это, что Николь привлекут к ответственности за ложные обвинения?
Карл горько сморщился, поднимаясь.
— Ты не можешь простить ее? Я уже говорил, она не со зла.
— Чтобы кого-то простить, надо чтобы этот кто-то извинился, — резко ответила Ана, вспомнив о Яне, — ты и правда больше не придешь? Я думала, тебе приятно со мной время проводить.
Честно говоря, Ане было бы даже легче без визитов Инквизитора, она и так разрывалась от всего, что необходимо было сделать, но то равнодушие, с которым он с ней попрощался, неприятно кольнуло. Ей казалось, что они разделяли невесомый комфорт и умиротворение, что приносили их тихие беседы. До этого она опасалась, что он сделает шаг к ней, захочет большего, начнет ухаживать, а оказалось, что произошло обратное.
— Тебе лучше переехать в свой дом или куда еще, — Карл обернулся, — скоро здесь станет небезопасно. Ты всегда можешь написать мне, я помогу.
— Почему? Ах, поняла… — Ана поджала губы, — у тебя есть что-то на графа!
Карл не ответил и поклонился. Ана раздраженно схватилась за голову и выпустила сдавленное восклицание. Как же ей надоели эти внезапные новости! Казалось, что все шло как по маслу, но в масле раз за разом оказывались тонкие иглы и впивались в ноги. Она сжала кулаки и поспешила к Кеннету.
— Граф! — Она застала его на привычном месте, за заваленным столом. — Карл вам угрожает, он что-то узнал!
Она рывком села на стул напротив, случайно сбросив юбкой несколько листов, и заметила, как Кеннет ее осматривает, словно что-то ищет.
— Я не принесла ничего перекусить, простите…
— Ха-ха! — Кеннет откинулся на спинку стула, — я совсем избаловался. Что конкретно ты узнала от Карла?
На это Ане было нечего ответить, она только пыталась убедить графа в том, что угроза реальна, но безуспешно. Он только цокнул языком и отмахнулся.
— Забудь об Инквизиторе, нет смысла решать проблемы, которые еще не наступили. Меня больше интересует Ян, о чем вы говорили?
Ана облокотилась на стол и уронила голову на руки, громко выдохнув.
— С чего бы начать… Из хорошего: он нам поможет и даже пообещал достать артефакт. Из плохого: все остальное.
— Что он хочет взамен? Я дам что угодно.
— А вы хорошо его понимаете, — Ана подняла голову, — но если он просит… меня?
Кеннет ненадолго умолк, вопросительно нахмурившись, а потом попросил прояснить. Она пересказала разговор, где Ян сказал ей встречаться с ним и выйти за него, напряженно ожидая реакции графа.
— Могло быть и хуже, — констатировал он, — это выполнимо.
— Граф, — Ана отстранилась, — а как же мы?